– Победишь – твоё золото! Нет – быть тебе невольником до заморозков.
Мирек оглядел соперника, пересел к нему за стол и принял вызов.
Они сцепили руки в «замок».
– Раз, два, три! – скомандовал Лютик.
Жабодав натужился, напрягся и зарычал.
– Ух, я тебя! – заугрожал он.
Но годы обращения с молотом не прошли для молодого лугра даром, и его рука оставалась неподвижной. Вскоре Жабодав затрясся, свирепо замычал, потом заскулил, запищал – и Мирек легко уложил его руку на стол.
Лютик отвесил толстяку звонкую оплеуху.
– Вот ты лупаглазик болотный! – выругался он. – Как ты мог все наши деньги проиграть!?
– Я просто не размялся, – проговорил тот и посмотрел на Мирека: – Давай так, ставлю лошадь против всех твоих монет!
– У тебя же нет лошади, – сказал Лютик.
– Ставлю коня трактирщика! – объявил толстяк.
– Да как ты смеешь ставить моего коня?! – возмутился тот.
– Как будто ты меня не знаешь? Сочтёмся! – успокоил его Жабодав.
Но трактирщик смотрел на него строгим и непреклонным взглядом.
– Я же каждый день здесь! – взмолился толстяк. – Да я тебе как сын родной!
– Да какой ты мне сын? – сказал трактирщик.– Ты же старше меня!
– Что же если я чуточку тебя постарше, то уже и коня твоего поставить на кон не могу? Ну, мы же как братья! В наших жилах течёт жижа из одной бочки!
– А, леший с тобой! – трактирщик махнул рукой. – Но если проиграешь, будешь до зимы моим полотёром.
– Идёт! – обрадовался Жабодав.
И вновь он упёрся локтем в стол. Снова соперники сцепились руками. И снова, сколько бы Жабодав не тужился и не пыжился, Мирек легко его одолел.
Толстяк с досады ударил по столу.
– Ты что, издеваешься надо мной?! – воскликнул он. – Ты! Ты… как у тебя это получилось?
– Не знаю, – Мирек пожал плечами.
– Ну всё, ты меня рассердил! – сказал Жабодав. – Ставлю против твоего коня и монет… Лютика!
– Да какое ты имеешь право играть на меня?! – возмутился тот.
– А вот это видал?! – сказал толстяк и пригрозил ему кулаком. – Ставлю на кон Лютика! – повторил он.
– Ты не посмеешь, – проговорил Лютик, – я же твой друг.
– Не бойся, – успокоил его Жабодав, – я тебя не проиграю.
– Ну, раз не проиграешь, тогда ставь! – согласился Лютик.
В третий раз трактир огласился рёвом и писком толстяка. И в третий раз рука Мирека не дрогнула, и он вновь победил соперника.
– Эх ты, друга проиграл, – сказал трактирщик.
– Как ты мог? – Лютик с упрёком посмотрел на толстяка. – А я тебе верил.
Жабодав встал и пнул ногой табуретку.
– Разорил меня! Разорил подчистую! – прокричал он. – О горе мне! Горе! Что же за день-то сегодня проклятый! С кем теперь я буду играть?! И главное – на что?! – сокрушался он.
– Да не переживай ты так, – сказал Мирек. – Не нужны мне твои монеты. И друга своего можешь оставить себе.
– Это как это? – оскорбился Лютик. – Так дело не пойдёт. Теперь ты мой господин. И, как говорится, мы в ответе за того, кого поработили.
– Ну, раз я твой господин, то слушай моё волеизъявление, – сказал молодой лугр.
– Слушаю и повинуюсь, – раболепно проговорил тот.
– Я дарую тебе свободу! – объявил Мирек.
И Лютик расплылся в улыбке.
– Вот за это вам спасибо, мой господин. Рад был вам служить! Это было поистине счастливое время! – сказал он.
Когда Мирек запрыгнул в седло и пришпорил коня, тот сорвался с места и понёс седока прочь от трактира. Вслед ему смотрели трое умилённых лугров.
– Да уж, силён парнишка! – проговорил трактирщик. – Как-никак, сын кузнеца!
