Лухари - страница 30

– Я забыла, чем он там занимается?

Это был любимый вопрос Кати. Чем он занимается и сколько зарабатывает.

– Он занимается инвестициями в возобновляемые источники энергии, – ответила Таш с придыханием, – у него такая интересная судьба…

Таш устроилась поудобнее, чтобы в который раз поведать подруге все, что она на сегодняшний день знала о Бене. Информации было немного – в фейсбуке последний пост датировался 2010 годом, а в Инстаграм он раз в год выкладывал фотографии живописных пейзажей. Она подробно изучила все его подписки, большинство из которых были закрыты, но не нашла в них ничего достойного внимания. Лайки незнакомкам он не ставил, на порно-аккаунты подписан не был, в общем, та скудная информация, какую ей удалось раздобыть из социальных сетей, ни в коей мере его не компрометировала.

– Родился он в Ботсване, – начала она свой рассказ. – Его родители уехали туда с миссией Красного креста и учили там местных детишек рисованию и английскому языку. Когда он пошел в школу, они всей семьей вернулись в Англию. Он рассказывал, какой он был озорник и сколько с ним натерпелись преподаватели в Итоне.

Катя не смогла сдержать улыбку, когда Таш как бы невзначай сделала акцент на названии школы. Итон… Гарвард… Что-то вроде магического заклинания.

– После Гарварда он вернулся в Лондон. С тех пор он успел поработать над различными проектами по возобновляемой энергии по всему миру. В Москве у него какой-то короткий проект по солнечным батареям с «Роснано». – Каждое слово о Бене Таш произносила с особенной гордостью, придавая особую значимость его достижениям. – А вообще, его мечта – вернуться в Африку и, как его родители, помогать бедным.

Катя безразлично посмотрела на Таш.

– Должно быть, он невероятно богат, чтобы позволить себе такую роскошь. Это как в известном меме о бедной маленькой богатой девочке: «Все, что я хочу, – это пить вино, спасать животных и дремать».

Катя тут же представила разбитую посреди пустыни палатку красного креста. Рядом с ней, в шортах, рубашке и панаме цвета хаки, Ральф Лоренс бокалом белого вина, в котором лед, не успевая охладить напиток, тает от несносной жары, … Бен со скукой наблюдает за бродящими вокруг палатки слонами…

– Давай отвлечемся от Бена… – В платье из золотой парчи, Катя разложила на диване оставшиеся варианты. – Мне надо решить, что надеть. Я до сих пор до конца не могу разобраться в вашем московском стиле.

За долгие годы работы в индустрии моды Катя изучила стили и течения всех мировых столиц. Если Лондон и Милан щеголяли смелыми фасонами и кричащими цветовыми решениями, то Нью-Йорк и Париж оставались подчеркнуто небрежными и в какой-то степени немного богемными. Вернувшись из Нью-Йорка, она долго недоумевала, как это Москва, с ее Красной площадью и похожим на пирожное Храмом Василия Блаженного, нашла свою нишу в сдержанном стиле.

Единственное внятное объяснение этого феномена дала рассудительная Фаина, которая сегодня отмечала сорокалетие: «Гламур времен первичного накопления капитала конца девяностых и небывалого экономического роста начала и середины двухтысячных сменился анти-гламуром после кризиса две тысячи восьмого года. Сдержанность – из-за перенасыщения и усталости, ориентации на более демократичную европейскую культуру, а также вследствие общего ухудшения экономического положения и благосостояния граждан».

Из всех сказанных Фаиной слов Катя поняла лишь «гламур» и «антигламур». Но объяснение прозвучало столь убедительно, что, законспектировав, она заучила его и периодически вставляла в беседы о моде с мужчинами, казавшимися ей интеллектуалами.