10. 9
Языки пламени взвились вверх как голодные ядовитые змеи, разукрасив темноту в тона и полутона, зловеще шипя и поедая тело усопшего Сына Солнца. Обряд всё-таки пришлось отложить до позднего вечера, потому как по традициям солнечных, членов их клана следовало провожать с последним лучом солнца, чтобы Рами как следует позаботился о распрощавшейся с телом душой и забрал ей с собой в небесные чертоги.
Братья были молчаливы, всё ещё находясь под впечатлением от произошедшего днём события. И все были начеку, зная, что оно может повториться, а потому все как один держали руку на рукояти мечей.
Благо, и лунные жрицы присутствовали здесь, и, пожалуй, для молодых воинов это слегка разряжало обстановку – они с интересом наблюдали за юными девами, облаченными в длинные серые мантии. Но и Верховная Мать зорко следила за всем происходящим, и подойти к девицам, по крайней мере, сейчас не представлялось возможным.
Старейшины обоих кланов стояли в стороне, Келбер сетуя про себя, что Жреца Солнца с ними не было – это ведь именно он должен был руководить обрядом, а Таргон молясь, чтобы эти солнечные поскорее завершили своё дело и убрались восвояси. Но внешне оба были спокойны, хмуры и сосредоточены.
Наблюдая же за происходящим действом, Анриш места себе не находил, памятуя о недавнем… Нет, даже то, что Гойд, которому положено было как всякому мертвецу спокойно лежать в гробу, вскочил из него живёхонько, не поразило его так, как видение, возникшее перед его глазами при лицезрении юной жрицы. Как искра, высеченная из камня, зародилась при соприкосновении их взглядов, напомнив о… Напомнив! Но ведь они и знакомы-то не были! Хотя сердце упрямо подсказывало другое. Словно в том видении он видел себя и Темиру со стороны. Словно это они, задыхаясь от счастья в объятиях друг друга, наслаждались вполне естественным процессом, происходившим между мужчиной и женщиной…
Анриш упрямо выискивал её глазами в толпе казавшихся одинаковыми Дочерей Селены. Капюшоны на их мантиях были сильно спущены на глаза, и только Верховная Мать стояла сейчас с неприкрытой головой, гордо задрав белокурую голову. И, кажется, то и дело смотрела в его сторону, не отрываясь… Вот эта точно была ведьмой! Самой настоящей…
***
Темира, возвратившись после всего случившегося домой, не понимала сама себя. Кажется, её должен был волновать взбесившийся труп найденного ей охотника. Ведь это было так ужасно. Страшно. Противоестественно. Но… Почему-то её более волновали тёплые серые глаза его живого собрата, что героически спас её от мертвеца и вынес на руках из Латрапиуса.
И ещё… Видение. Ей точно не пригрезилось? Должно быть, нервная обстановка сделала своё дело. Но почему она вдруг, словно увидев себя со стороны, побывала в жарких объятиях человека, которого видела первый раз в жизни? Это точно был он, и она поклясться могла, что помнит, насколько жарки могут быть его губы, сильны руки и горяча кожа. Она словно уже занималась с ним любовью, хотя и понятия не имела, как это происходит в реальности.
Идти на ритуал прощания с покойником девушке совершенно не хотелось. Но приказ Верховной Матери не подлежал обсуждению, и Темира, вновь примерив на себя мантию жрицы, отправилась к указанному месту в сопровождении других жриц.
Бабушка тоже не обрадовалось, но и её слово против слова Верховной Матери ничего не значило, и Темире всё равно пришлось идти.
