За металлической дверью нас встретил мальчишка в таком же строгом костюме, что на КПП.
«Если обязанность встречать первоклашек и нравилась ему ещё утром, теперь она уже успела изрядно надоесть», – подумалось мне.
– По коридору и направо – там получите карточку, – буркнул он, задержал взгляд на моём спутнике, подозрительно прищурился. – Ты ведь там уже был, разве нет?
– Я её провожу, – кивнул Никита в мою сторону.
– Не положено.
– Кем – не положено? – Набычился мой спутник. – Тобой, что ли?
Тогда я впервые увидела позу, которую впоследствии мне приходилось наблюдать не раз и не два: мальчик опустил голову и, недвусмысленно сжав кулаки, сделал шаг в сторону своего собеседника. Вид у него при этом был не очень дружелюбный.
Тут любой на всякий случай отступит, и только после этого начнёт выяснять, кто прав, кто виноват.
Дежурный так и сделал, он шагнул назад, но выяснять ничего не стал, и сразу потерял все свои позиции, и моральные, и стратегические. Теперь ему только и оставалось что скривиться, глядя, как мы проходим мимо.
– Скажи спасибо, что твоя карточка ещё не активирована, – выдавил он, наконец, нам в спину. – Если сегодня после собрания увижу – кранты тебе устрою.
– И я тебе, – пообещал Никита, не останавливаясь, – без всякой активации. Ты только скажи, когда можно начинать, ладно?
Я даже пошла вдоль стены, чтобы быть понезаметнее, мне казалось, что вот-вот вспыхнет драка.
Когда мы прошли несколько метров по тёмному узенькому коридору, я немного пришла в себя.
– Зачем ты так на него?
– Деловые больно, – буркнул мой спутник. (Это была его обычная манера общения). – «Положено – не положено…» Два года проучились – и думают, что им уже всё можно.
– То-то я смотрю, у тебя синяк, – не смогла я сдержаться. – Пускай не лезут, да?
Он остановился.
– Настя! – Начал он проникновенно. – Я тащу твои сумки. Я показываю, куда идти и что делать. Я даже отвечаю на твои вопросы, хотя сам ничего не знаю. Что мне ещё нужно делать, чтобы ты ко мне не привязывалась по всяким пустякам?
Я почувствовала, что стремительно краснею.
– Извини. Ляпнула, не подумав.
– В следующий раз думай.
Мы пошли дальше.
Нельзя сказать, что Никита вёл себя как воспитанный и культурный мальчик, но рядом с ним я почувствовала себя надёжно защищённой – в ту минуту ничего большего мне и не было нужно.
Просторные светлые интерьеры административного здания ничем не отличались от обычных планировок любого городского учреждения.
Мы подошли к кабинету, на котором висела медная табличка «ЗАВЕДУЮЩАЯ УЧЕБНОЙ ЧАСТЬЮ»
Никита стукнул в дверь.
– Да? – Раздался изнутри женский голос.
Его обладательница восседала посреди просторного светлого кабинета на фоне выцветших от солнца бледно-розовых штор, окна были заставлены разнокалиберными горшочками с геранью. Она была похожа на престарелую учительницу: лицо с правильными чертами, очки в роговой оправе с толстыми плюсовыми линзами, сильно увеличивающие глаза, деловой костюм.
– Фамилия? – Подняла она голову от каких-то записей, причём окинула меня таким коротким взглядом, что за ту долю секунды, что она на меня смотрела, можно было определить только пол – не больше.
– Бахмурова Настя.
– Двойная?
– Что – двойная? – Не поняла я.
– Фамилия – двойная?! – Вдруг разозлилась женщина.
– Од-динарная. Бахмурова.
– Так и говори, что Бахмурова! – Злобно отозвалась она. – Спрашиваю о фамилии, а они, все как один, начинают свою биографию рассказывать! – Фурия что-то коротко записала в толстый журнал. – Год рождения?
