– Да стой же ты, горе, – пропыхтела Кайса, вцепившись в край ближнего стола, пытаясь отдышаться. – Кай, ты неисправим.
– Вот поем и буду исправим, – заявил тот. Бухнулся на стул, довольно кивнул и хлопнул по столешнице. Тотчас появился поднос с полным набором блюд. Мы последовали его примеру. Одновременно с нашими подносами в зал ворвалась большая партия оголодавших студентов. Помещение наполнилось голосами и хлопками, а следом и звяканьем приборов. Я посмотрела на свой поднос: густой куриный суп, одуряюще пахнувший пряностями, горка тушеной капусты с морковкой и отбивная. Рядом две румяные булочки на тарелке и стакан горячего ягодного морса. Я удивленно посмотрела на своих соседей по трапезе.
– Вот так сюрприз, – удивленно протянула Кайса, рассматривая свой поднос и недоверчиво принюхиваясь к аппетитным ароматам. – Здесь готовят съедобную еду?
– Ммм… – промычал Кай, всем своим довольным видом подтверждая ее правоту.
– Меня родители все лето запугивали отвратительным качеством академических кулинарных изысков и советовали питаться почаще в ближайшей деревне. Это же традиция, кормить бедных студентов помоями!
– Мои тоже. Твои учились здесь? – спросила Кайса.
– Нет, в пригородных академиях, а твои?
– Мой отец унаследовал от родителей таверну в восемнадцать. Позже женился на моей маме, продавщице из галантерейной лавки по соседству. Обоим на тот момент было по двадцать лет. Они решили вкладывать силы и время в работу, а не в учебу. Таверна в столице – место доходное. Работы непочатый край.
Тараторя не переставая, она взяла в руку ложку, зачерпнула суп, отправила в рот и блаженно зажмурилась. Я последовала ее примеру. Правда, очень вкусно. Мы покончили с ужином в кратчайшие сроки. Набитая до отказа столовая периодически фонтанировала удивленными возгласами и дружным одобрением. Покончив со вторым блюдом, я уставилась на булочки. Они выглядели аппетитно, но я объелась до невозможности. В раздумьях подняла глаза. Оказалось, блондин из общего зала сидел за соседним столом. Развалившись на лавке, он лениво прихлебывал морс, даже не прикоснувшись к еде на своем подносе, уткнувшись носом в какую-то книгу. Его сотрапезники, уминая ужин за обе щеки, бросали на него недоуменные взгляды. Он не обращал на них ровно никакого внимания.
– Даже не вздумай, – раздался тихий голос возле моего уха.
Дернувшись, я пролила морс на манжету. Схватила салфетку, поспешно промокнула мокрое пятно и подняла глаза. Кайса смотрела на меня очень серьезно. Насколько можно смотреть на кого-то серьезно с оттопыренной булкой щекой. Кай усиленно закивал.
– Вы о чем? – я притворилась, что не поняла, о чем речь.
– И смотреть в сторону Шейна Нивера не вздумай, – уточнила Кайса. – Ходячая неприятность. Хоть и смазливая. Кай согласно фыркнул, усиленно работая челюстями.
– Эй, я случайно посмотрела в его сторону, так уж вышло, кроме вас я в Академии хорошо рассмотрела только его. Знакомый объект, глаза сами цепляются. И кстати, вы-то его откуда знаете?
– Глаза, значит, – фыркнула Кайса. – Если так, то хорошо, но если твои глаза решат излить на него нечто большее, попроси меня тебе о нем рассказать. Учились в одной школе. Он, конечно, старше и в упор нас не помнит.
– А есть что рассказать? – ехидно ухмыльнулась я, изобразив на лице безмерное любопытство.
– О, да! Примерно пару томов любовных романов с паршивым концом, – припечатала Кайса. И со вздохом взглянув на последнюю булочку, схватила ее и, завернув в салфетку, положила в карман. – Вдруг отличный ужин, это галлюцинация или подкуп хитрыми преподавателями невинных студентов. А так утром у меня будет и отличная булочка, и доказательство подкупа.
