Студия, где работал Паша, располагалась в самом центре, ехать туда очень неудобно, и еще труднее найти место, где оставить машину. Я не стала рисковать и бросила машину на парковке у метро, и дальше добиралась на общественном транспорте.
Паша встретил меня в вестибюле бизнес центра. По дороге мой гнев немного утих, но при виде его довольной физиономии и светящейся улыбки, мне очень захотелось его треснуть.
– Маруся, – он распахнул свои объятия, – ты как всегда прекрасна.
– Зубы мне не заговаривай, – фыркнула я, проигнорировав его порыв.
– Да ладно тебе. Неужели все так плохо? И кстати, гнев тебе к лицу, ты сразу становишься такой… – он многозначительно закатил глаза.
Я лишь покачала головой. За все время, что мы знакомы, Паша так и не смог нормально проявить инициативу, и дальше намеков и глупых шуточек дело не пошло. А мне делать первый шаг к отношениям с неопределившимся человеком тоже не хочется. Получается, что я буду вешаться на него. Так и живем.
– Ты обещал меня накормить, – напомнила я. – Давай уже, просто умираю с голода.
Он повел меня в кафе, расположенное в глубине центра. Сделал заказ и пока нам несли обед, я вкратце поведала всю историю с самого начала.
– Эта твоя Агата просто неадекватная. Она что, одна из ваших клиенток? У вас там все такие?
– Нет, все наши клиенты – замечательные люди. Так что случилось?
– Сначала она сто раз меняла эскиз, даже посреди ночи мне звонила, потом не могла определиться с цветами, то одну гамму хотела, то другую. Но сегодня нанесла мне последний удар. Раскритиковала всю работу и потребовала все стереть и перенести за пару часов на другую стену. У меня такая ситуация первый раз.
– И что ты сделала? – Паша слушал мой рассказ с улыбкой на лице.
– А что я могла? Пообещала дать ей телефон хорошего маляра. Я не позволю, чтобы надо мной издевалась какая-то распальцованная соплячка. Ей же от силы лет двадцать.
– Вот и нет, она чуть младше тебя, – хохотнул Паша. – Сюрприз, да?
– Быть не может, – присвистнула я. – Пусть даже так. Но все равно, думает, раз нашла себе папика, то ей все позволено?
– Кого? – Пашка насторожился? – У нее разве кто-то есть?
– Да. Потому как она мне все грозилась, что какому-то Марио не понравится.
– Интересно, – он уставился в тарелку и начал чертить вилкой круги.
– Паш? А ты ничего не хочешь мне рассказать? – я отложила приборы и пристально посмотрела на друга.
– О чем? – его щеки тут же покрылись румянцем, а на висках выступили капельки пота. Серые глаза лихорадочно забегали. – Не понимаю тебя.
– Не валяй дурака, тем более, что мне ты никогда не мог врать.
– А ты всегда этим пользуешься и насмехаешься надо мной! Я для тебя как игрушка, запасной вариант, на случай конца света. Ты меня и к себе не подпускаешь, и из друзей не удаляешь. Ты вечно все портишь!
– Паша, ты чего? – я удивленно смотрела на друга. Как интересно перевернулась ситуация. По пути сюда мне хотелось устроить ему разнос, а тут вышло наоборот.
– Знаешь, я, пожалуй, пойду. Ты нервный какой-то, даже слишком. Захочешь поговорить, звони. Ладно?
Он ничего не ответил, лишь со злостью швырнул вилку, и она звонко ударилась об плитку на полу.
Я молча встала из-за стола и, не прощаясь, пошла к выходу.
Какая муха его укусила? Сдается мне все дело в этой Агате. Интересно, может Дашка что-то знает? Надо будет у нее спросить. Недолго думая, я достала телефон и написала ей сообщение.
