Лунный шторм - страница 42

– Ты кто, дерматолог?! – закипая, фыркнула я, испугавшись чужого интереса.

Воздуха стало критически не хватать, а плёночный цветной фильм транслируется перед носом, мозолит глаза, заставляет страдать своими повторяющимися кадрами. Рыжеволосая макушка и скользкая улыбка вонзились острыми клинками прямо в сердце, и я резко отодвинулись от стола, схватившись за грудь. Душит невидимая петля воспоминаний. Почему я не могу их отпустить? С ними тяжело жить. Почему люди не пытаются избавиться от того, что приносит им несчастья? Если так сделать, многое упростится.

Би и Айзек обеспокоено переглянулись, после чего уставились на меня.

– Рэй, выпей воды, – протягивает бокал с лимонным напитком Роуз, но я отказываюсь.

Хочу сжечь пленку. Пусть фильм подойдёт к концу, иначе мой мозг рванет в космос!

– Рэйчел, прости Никсона. У него язык без костей, – замахивается на брата Би и шипит.

– Что я такого сказал? – не понимает тот. – Вы, подростки, такие импульсивные, аж тошнит. Гормоны играют, да, Рэйчел? – язвительно цокает языком шатен.

Чаша терпения переполнилась его же ядом. Обида сдавливает кости. Я поднимаю глаза, искрящие от ненависти, и несколько раз моргаю.

– Да что ты знаешь вообще? Посмотри лучше на себя! Тебе двадцать, но ведёшь ты себя как школьник с комплексами. Ты чего пристал ко мне? Так нравится играть на чувствах других? Псих, – больше ничего не говоря, сообщаю Ро «я домой» и, шагая быстро, размашисто, выхожу из душного кафе, заодно заплатив за всех наличкой.

Глупый Никсон! Что ему известно?! Я прошла через огонь и воду, а он смеяться думает? Ненавижу таких людей, ибо они смеются над страданиями других, считая это мелочью. Обесценивать проблемы – самая грубая ошибка, которую может допустить человек. Ваше кривое слово, жест, взгляд стоит кому-то жизни. Самооценки. Уверенности. Вы просто ломаете душу, как спичку, даже не дав ей шанса загореть.

Подхожу к дороге, поглядывая по сторонам и успешно останавливаю такси, садясь в тёплый салон, невнятно назвав домашний адрес. Надеюсь, больше с Никсоном мы не увидимся, поскольку парень напоминает мне всех засранцев из прошлого.

Машина двинулась с мёртвой точки. Наконец-то покой…

Сила слов могущественна и несокрушима. Особенно могущественны те слова, в которых полно желчи.

Мы впитываем весь сок в себя, дышим пьянящим ароматом, глотаем и давимся, не задумываясь, что яд этот был выпущен специально.

Слово способно спасти человека, как, например, когда пациент слышит это заветное «худшее позади» или, наоборот, убить. Убивает оно все: надежды, веру, дружбу, самооценку, любовь или просто обрывает существование. Впрочем, последнее зависит больше от человека, чем от слова.

Возможно, вы сталкивались с силой слов или применяли эту силу против кого-то. Хороший человек должен разбираться в собственной речи, прежде всего он должен её контролировать. Пока ты это делаешь, слово ядом не выльется из твоих уст. Есть ли противоядие от этого, спросите вы меня, и я отвечу – да. Как бы смешно это не звучало, но противостоит слову – действие, оказываемое человеком. В момент самобичевания важно найти того, кто лаской залечит ваши раны. Обычные объятия, рука, гладящая спину, то же лживое, но отчаянно желаемое «все будет хорошо» помогут.

Когда мне больно, я плачу. Это было нормальным – плакать. Но сейчас даже слёзы не способны избавить меня от чёрной дыры в груди, которая, засасывая все больше неприятных ситуаций, воспоминаний, слов, становится шире и огромно в размерах, что, непременно, смущает. Я была трусливой, такой и осталось, пряча это неприятное качество за маской сильной девушки. Да, чистосердечно признаюсь, я боюсь видеться с теми, кто хоть как-то связан с Эриком Нансеном. Ни его друзей, ни врагов, ни мест, где мы бывали, ничего из этого я не желаю знать. Просто вырвать бы лист, испачканный кляксами под названием «наша с ним история» и сжечь в мусорном баке. Доверять людям? Что может быть унизительней доверия поощрённого предательством?