Когда я понял, что наличности у меня столько, сколько я с трудом смогу донести до дома так, чтобы это не стало видно окружающим, я с отчаянием остановился и вытащил кредитную карту. Экран только что сделавшего меня богатым устройства моргнул, и дружественно поблагодарил меня за то, что я им воспользовался, что было крайне странно в данной ситуации, потому как я сам готов был, стоя на коленях, целовать его металлический торс. Я было развернулся, и вдруг заметил, как монитор померк, а потом, исказившись на секунду помехами, вновь включился и выдал яркую надпись.
Я приблизился и прочёл:
С цветами кораллового дерева, дерева каравира, гвоздичного дерева и жасмином
От Богини в цветках лотоса и одеждах цветов карникары
От великой богини жены бога Шивы
Прими сие злато в награду за вечность
Зачатие сына неба и семя земного
Спасителя Индры
Сандаловым деревом, алоэ и ароматной смолой
Ибо руины неба из праха и пепла будут воздвигнуты
Сыном земли и неба Брахмапудрой[9]
Во благо всех
Перечитал ещё раз, и ничего не понял. Но понял одно, и понял ясно и точно: банкомат сам бы до такого не додумался. Но забивать себе голову непостижимыми загадками времени у меня не было. Тем более что деньги надо было поскорее уносить, и я, уж не знаю зачем, поклонился Банкомату, и, будто бы впав в какой-то минутный транс, из меня как-то сами собой вылетели странные строки:
О Бхагавати! Окурив ароматом алоэ,
Твои волосы, и гребешком их причесав
И ароматной водой обрызгав,
Золотыми нитями их я, полный почтения, украшаю.
Сказав это, я попятился от банкомата, вышел на улицу и побежал, что есть силы, домой.
На работе я с тех пор не объявлялся, и не звонил туда больше. И мне никто с работы не звонил. Имея свою кредитную карточку, мне, в общем-то, работать как-то не с руки. Думаю заняться международным туризмом: поездить по миру, посмотреть, что да как. Как люди живут, что делают вообще. Думаю, для начала съезжу в Индию, что-то меня последнее время туда неудержимо тянет.
Уже половина первого ночи. Дома все спят, и только Иволгин Максимка, двадцатипятилетний гражданин, лоботряс и бездельник, даже и не думает ложиться. Вчера было воскресение, и Максимка естественно злоупотребил в кругу друзей. Мучительное похмелье отпустило только сейчас, и, проспав полдня, он снова бодрствовал среди ночи.
– Позвонить, что ли, Верке? – думал он, – Да хотя уже спит, наверное, она-то…
Максимка осторожно пробрался на кухню и закурил сигарету. Он открыл окно, и, высунув голову, стал наблюдать за неподвижной полной Луной. Сегодня Луна была необычайно огромной и притягательной, и такой яркой, какой Максимка её, пожалуй, ни разу и не видел.
– Эй, товарищ! – услышал он, и, вздрогнув, обернулся.
К огромному изумлению, на кухне, кроме него, никого не было.
Он поспешно выглянул в окно, сообразив, что это мог быть голос какого-нибудь соседа, проживающего сверху или снизу, а может, даже и справа, не говоря о том, что вероятнее всего голос мог доноситься из окна слева. Но, внимательно осмотрев все предполагаемые направления, Максимка не обнаружил никого и ничего, что могло бы служить источником услышанной фразы.
– Товарищ, вы не туда смотрите, – снова услышал он.
Теперь Максимка не на шутку напугался, потому что отчётливо понял, что обращается к нему…. сама Луна.
Прекрасно понимая, что быть этого наяву не может, у него мгновенно созрело две всё объясняющие мысли. Первая – либо он спит, и вторая – либо он допился-таки до белой горячки, что ему неоднократно предрекала сердобольная матушка.
