Не утирая лица, мальчик быстро вскочил и побежал вдоль ручья, к дереву, лежащему поперёк потоку воды. Сухой ствол оказался перерублен двумя ударами наискось, с двух сторон. При падении он лёг ровно поперёк ручья. Срезы изумительно ровные – должно быть, сделавший эту работу человек очень ловок. Ступив на импровизированный мост, мальчик, балансируя руками, прошёлся до конца и спрыгнул на примятую траву. Через десяток шагов он остановился, поднял голову и наткнулся на изучающий его взгляд серо-голубых глаз.
– Доброе утро! Меня зовут Лууч.
– Головус, – тут же махнул головой и сказал в ответ мужчина.
– Рад знакомству, – отвечал Лууч, уже внимательно разглядывая его внешний вид. – А вы, наверное, лесник?
Мальчик это предположил, приметив длинную ручку топора за спиной нового знакомого. Коричневое замшевое пальто плотно сидело на нём поверх тёмно-зелёной сорочки. Серые штаны были заправлены в высокие, по самое колено сапоги. Голова его была не покрыта, с тёмными, довольно длинными волосами, была и опрятная борода, но не большая.
– Взаимно. Так меня ещё никогда не называли. А кем ты будешь, Лууч? Глядя на то, как ты причудливо одет, можно сделать вывод, что с тобой случилось нехорошее, – парировал Головус.
– Я ещё ученик, недавно приехал сюда с родителями на лето, вчера утром вышел на прогулку в лес и заблудился, – признался мальчик.
– А, ну ничего, в наших краях такое бывает, – одобрительно кивнул Головус. – Сейчас я как раз возвращаюсь домой. Я живу в деревне Малахоне. Если хочешь, ты можешь пойти со мной, а там уже сам смотри куда тебе.
– Спасибо, – благодарно произнёс Луч. – Если бы не вы, плутать бы мне сейчас тут невесть сколько. Малахоня? Не слышал о такой деревне, но да я всё равно заблудился.
– Да, но знаешь, парень, не знаю ещё ни одного человека, который бы заплутал надолго в наших краях, – поворачивался к нему спиной Головус и продолжал уже на ходу. – По обе стороны леса, в котором мы сейчас находимся, текут реки, и помимо этого много ручьёв в них впадающих. Если идти по течению, всегда выйдешь к поселениям.
Лууч последовал за ним, отмечая про себя небывалой красоты топор на спине провожатого. Тёмная рукоятка топора была скорее выполнена из морёного дуба, её ярко очерченный рисунок отчётливо выделялся по всей длине, которая составляла чуть больше метра. На воронёном топорище выгравирован сложный рисунок, представляющий собой переплетение веток, дубовых листьев и каких-то неизвестных символов.
– Очень красивый у вас топор, Головус, – восхищённо промолвил мальчик.
Мужчина обернулся наполовину и улыбнулся.
– Этот топор мне передал мой отец, когда мне исполнилось полных двадцать лет, ему передал его отец, мой дед, моему деду передал топор его отец, то есть мой прадед, моему прадеду передал этот же топор его отец, – Головус улыбнулся ещё шире, смотря перед собой. – И так можно долго продолжать.
– Семейная реликвия, получается. А кто-нибудь из ваших предков был дровосеком? – спросил мальчик.
– Из всех, кого я перечислил, нет. Деревьев, конечно, было свалено этим инструментом великое множество, но исключительно в благородных целях, постройка дома, например. Но мы не делали это своим ремеслом, – заключил обладатель предмета диалога.
– Вот как, интересно, – заметил Лууч и из практического любопытства продолжил спрашивать местного человека. – Скажите, а вы знаете озеро вон в той стороне, за тем большим утёсом? Оно находится в лесу, рядом с маленькой быстрой рекой. Деревня находится как раз в пятнадцати минутах от лесного озера, там я и живу со своими родителями – весной они купили там дом.
