Приближаясь, ловлю себя на глупой мысли, что рассматриваю подругу с каким-то нездоровым пристрастием, будто ночь с Гансом должна была как-то отразиться на её внешности. Татуировка свастики на лбу или там макияж под цвет немецкого флага.
- Привет, дорогая, - оторвав от уха мобильный, Диана привстаёт и целует воздух у моих щёк, затем падает обратно на плетёное кресло и снова припечатывает к слуховому проходу золотистый смартфон. – Я сейчас, одну секунду, - шепчет в мою сторону и возвращается к разговору с невидимым собеседником.
Судя по возбуждённому блеску глаз и пышащему здоровьем румянцу – собеседнику мужского пола.
Ну, конечно, этот патриот-перебежчик любит языком почесать, - фыркаю, утыкаясь в меню.
Так, что у нас здесь: кальмары в пивном кляре, салат из морепродуктов, чесночные гренки… С преувеличенным энтузиазмом листаю страницы и всеми силами стараюсь сделать вид, что мне совсем не интересно, о чём это там воркует моя лучшая подруга. И, по правде говоря, меня это дико раздражает – разве мне не должно быть действительно фиолетово, о чём они болтают? Но судя по тому, как мой организм отключает все прочие чувства концентрируясь исключительно на слухе – мне не фиолетово. Кажется, даже уши увеличились в размере.
- Ой, да брось… Говорю тебе, прекращай, - заливается Диана, жеманно наматывая на палец иссиня-чёрную прядь. – Нет, клади ты первый трубку!.. Нет, ты!... Говорю - ты первый!
Протяжно выдыхаю через нос и рывком забираю у подруги раскалённый телефон. Перед тем, как безжалостно нажать на сброс, успеваю заметить имя звонившего - «Тигрёнок».
Тигрёнок? Серьёзно?!!
- Эй, крошка, кто-то сегодня не в духе? – хмурится Ди, кивая на лежащий на столе Верту.
- Прости, но мне показалось, что иначе это может тянуться бесконечность, - давлю улыбку. – Кстати, поговаривают, что долгая болтовня по телефону плохо сказывается на серых клетках. Все эти невидимые глазу вредные волны… Не благодари.
- Ты права, к тому же, надо дать нам немного времени друг от друга отдохнуть, - легко соглашается Диана и машет рукой подзывая официанта. – Признаться, когда концентрация мужчины в моей жизни начинает пересекать допустимые пределы – он сразу же становится мне неинтересен. Боюсь, в этом случае будет именно так.
- Тигрёнок чрезмерно навязчив? – мне кажется, или ирония в моём голосе слишком очевидна?
- Ну, не то, чтобы чрезмерно, но он мне уже шагу не даёт ступить. Что поделаешь – запа́л, - не без гордости резюмирует Ди, заказывая юному официанту порцию маргариты.
Прошу принести ванильный латте и возвращаюсь к беседе:
- И какие у вас с ним дальнейшие планы?
- Понятия не имею, пока рано что-то говорить, я и сама не ожидала, что так всё лихо закрутится. Всего одно свидание - и вот уже утром он признался мне в любви, представляешь? - хохочет Диана, и почему-то впервые за нашу долгую дружбу мне не хочется разделять с ней веселье.
Побеждённо признаю, что да, мне не весело, и самое в этом всём раздражающее, что для этого нет вроде бы ни одного веского повода. Ни единого! Курт мне не друг, не бывший любовник и даже не хороший знакомый, так с чего это новость о том, что моя лучшая подруга и случайный проходимец обменялись этой ночью друг с другом микрофлорой вдруг так сильно меня задевает?
У меня есть Олег, а Ди свободна как ветер, она имеет полное право спать с кем хочет!
«Но только не с немецким фриком. Да, такой вот я самодур!», - гнусавит внутренняя брюзга и при всём желании я не хочу с ней спорить.
