Люби снова - страница 7

Глядя на то, как ловко бабушка вынимает из духовки пирог, Клара думала, какая та хрупкая, но в то же время стойкая и выносливая и, несмотря ни на что, никогда не теряла теплоту души.

И пусть Клара ничуть не похожа на нее ни внешне, ни характером, они были очень близки. Скорее она пошла в своего деда, у которого, как и у ее отца, были ярко-зеленые глаза. Почему-то родня по отцовской линии ей ближе к сердцу. Может, оттого, что она потеряла отца слишком рано?

Ей было всего одиннадцать, когда тот скончался от рака желудка. Тогда все произошло очень быстро, и порой Клара винит себя за то, что смутно помнит его лицо, голос или запах. С тех пор отношения с матерью стали напряженными, и Кларе гораздо спокойнее делиться переживаниями с бабушкой Лисбет.

– Положи себе ложечку, – приговаривала бабуля, протягивая хрустальную мисочку со сметаной. – Так будет вкуснее.

– Но твой пирог и так потрясающий, – возразила Клара, понимая, что любой отказ будет привычно проигнорирован.

Пока она уплетала пирог и слушала обязательные разговоры о соседях и вывозе мусорных контейнеров, Вилли скрылся в гостиной.

– Как он сейчас себя чувствует? – спросила Клара, положив себе на тарелку вторую порцию.

– Живет помаленьку. Ему явно не хватает велопрогулок.

Обычно Лисбет с улыбкой предпочитала перевести разговор на другую тему, но в тот раз она опустила взгляд в пол.

– Боюсь, со временем он вовсе не захочет покидать комнату…

– Но почему? – От волнения сердце Клары забилось сильнее. – Что случилось?

– Нет, ничего не случилось. Просто в последнее время он совсем мало говорит. Да и спит неспокойно.

– Может, у него был повторный приступ?

– Нет, мы бы наверняка это заметили. К тому же он часто бывает у врача. Дело не в этом. Мне кажется… – Лисбет запнулась. – Мне кажется, что ему нехорошо в душевном плане.

– Но бабуля, это ведь неудивительно! Особенно сейчас, весной, когда он понимает, что уже не может делать то, что хотелось бы.

– Разумеется, но я думаю, что ему значительно хуже, чем прежде.

– Почему?

– Я просто чувствую это.

– Но как? Что именно ты чувствуешь?

– Я не могу точно сказать. Но знаю одно: он явно не в порядке.

Клара сглотнула. Она решила не донимать бабушку расспросами, хотя догадывалась, что та что-то от нее скрывает.

– Ах, детка… – вздохнула Лисбет. – Знаешь, порой твой дед любит проявить свой крутой нрав. Но в глубине души он такой ранимый! Вилли просто переживает, что… хм… со временем многое изменилось.

– Ты имеешь в виду, с тех пор как не стало Бена? – тихо спросила Клара. Она понимала, что ответ очевиден. Ей еще никогда не приходило в голову, что ее дед может так страдать из-за трагедии.

– Ты же его знаешь: он все принимает слишком близко к сердцу, – добавила бабушка, убирая со стола посуду.

Постепенно до Клары дошло. Дело было не столько в Вилли, сколько в том, что Лисбет больше не с кем поделиться своими переживаниями.

Конечно, у нее еще оставались пара подруг и второй сын, но он жил со своей семьей неподалеку от Франкфурта и лишь изредка приезжал в Люнебург.

Лисбет вернулась к столу с полным контейнером в руках.

– Но я думала… – начала было Клара, однако, не в силах видеть печальный взгляд бабушки, молча опустила голову.

Лисбет мягко взяла внучку за руку:

– Вилли бесконечно любит тебя, дорогая. Он ведь и без лишних слов знает, как глубоко ранена твоя нежная и хрупкая душа.

Несмотря на то, что Клара твердо решила никогда больше не обременять бабушку своим горем, даже сейчас воспоминания об этой сцене вызывают у нее слезы.