Любимая ведьма инквизитора - страница 35

— Огонь на него не действует, — раздался приглушенный голос инквизитора. Он ступал, прихрамывая. — Та как, ведьма? Цела?

Словно во сне я поднялась, не чувствуя собственного тела. Меня пошатывало. Эйван стоял совсем близко, я слышала его сбитое дыхание. На ладони вспыхнул огненный шар, освещая лицо, испачканное кровью.

Его кровью. От левого плеча до правого бока тянулось три глубоких раны.

— Ты…

— Ты тоже поняла, что это не трир?

Покрытый черной толстой кожей монстр напоминал гибкое и ловкое существо из кошачьих. Лапы украшали загнутые когти-лезвия, из раззявленной пасти торчали темные зубы и длинный треугольный язык, жутко блестели застывшие глаза. Сбоку подошел Сапфир, я потянула к нему руку, но конь внезапно отшатнулся.

Что случилось? Не успела удивиться, как инквизитор выпустил огненную сферу, и та растеклась по телу чудовища жидким огнем.

— А мертвого… берет… — выдавил из себя Эйван и вытер лицо ладонью.

— Ты ранен!

Он опустил изумленный взгляд, словно узнал о ранении только сейчас. Кровь успела залить живот и грудь, влажные ручейки стекали по ткани балахона. Чего стою, застыв на месте, как столб? Да он же на последнем издыхании!

— Так, а ну-ка давай я тебе… — шагнула навстречу, когда Эйван стал заваливаться назад. Я еле успела, чтобы не дать ему стукнуться головой о землю.

Он меня уже не слышал, потерял сознание вместе с кровью. Трясущимися руками я потянулась к страшным ранам, и тут голову, будто молния, пронзила одна мысль. Страшная, но такая заманчивая.

Рядом полыхало тело монстра, распространяя жуткую вонь. Где-то ржал и бил копытами Сапфир. Я встала, дрожа от озноба и какого-то странного чувства. Неподвижный инквизитор лежал у ног, а я отвернулась и торопливо зашагала прочь.

7. Глава 7. Тайное поручение

Йови

Те несколько мгновений были даже страшнее, чем вид разъяренного монстра и инквизиторов, которые пытались меня спалить. Я чуть не потеряла себя, послушала навязчивый шепот Хаоса и решила, что бросить инквизитора истекать кровью — самое верное решение. Он больше не будет преследовать меня и губить моих сестер, уйдет в небытие или растворится в Порядке. А я вернусь в клан и буду жить, как прежде.

Ноги сами понесли в деревню. Надо миновать ее и выйти под защиту родного леса. Он ждет меня, гостеприимно распахнув объятия, он скроет мои следы, ветер унесет мой запах.

Запнувшись о камень, я едва не упала, а потом… морок отпустил, и я пришла в ужас. Настоящая я никогда бы не бежала прочь, обрекая человека на смерть. Меня даже Сапфир испугался!

Когда ринулась обратно, проклиная себя на чем свет стоит, перед внутренним взором мелькали ужасные картины того, как я сдаюсь власти Хаоса и сама начинаю превращаться в чудовище. Страшно, что едва не оступилась. Теперь, почувствовав брешь в самоконтроле и неокрепшую волю, он не оставит меня в покое. Раньше я никогда не творила такую сильную магию, брала у Хаоса по чуть-чуть.

Сапфир топтался возле лежащего на земле инквизитора, тычась мордой в плечо, надеясь, что хозяин откроет глаза и заговорит. Лишь бы не опоздала! Конь сначала не хотел меня подпускать, но, почувствовав, что я снова стала собой, отступил. Трясущимися руками я вытащила нож Эйвана, распорола балахон с рубахой. Руки были скользкими от крови, пальцы дрожали, когда шептала заклинания.

Кожа его была безумно горячей, просто раскаленной. Ладони сразу покрылись ожогами и волдырями, но на боль я не обращала внимания. Даже забыла о том, что могу вспыхнуть, как факел. Если бы не вернулась, если бы решила сбежать, до конца жизни не смогла бы простить себя за трусость и слабоволие.