За всё это время с ней ничего плохого пока не случилось, но внутри по-прежнему сидел страх. Может те последние слова Рамазана: «По кругу пущу, отымеют все и не по разу», не давали покоя. Казалось, что все они только об этом и мечтают.
Мужчина вернулся спустя какое-то время. Эльвира успела попить чай и заставила себя съесть пару бутербродов. Аппетита не было.
– Пошли, кое-что тебе покажу. – позвал он её.
Они вышли и пошли куда-то по коридору, вошли в пустую комнату, через неё вышли снова в коридор, повернули за угол и вошли в другую комнату, а через неё снова вышли в коридор и, пройдя шагов двадцать, вошли в просторную большую комнату.
На столе стоял магнитофон и громка играла кассета. На стене висела чёрная доска как в школе. Молодой паренёк разбирал коробки, выставляя на два стола колбы, мензурки, лабораторные штативы, груды пакетиков с разноцветными порошками. Слух резала блатная – зоновская песня:
«…Судьба разбитая в дугу.
Закрыта на засов железный.
Я от неё не побегу, да потому что бесполезно.
Иголки не найти в стогу! – всегда учил отец с нажимом.
Не пожелаю я врагу.
15-ть строгого режима ….»
Эльвира смотрела удивлённо на всё это. Тот, кто её сюда привёл, уже прохаживался по комнате, изучая то колбы, то рассматривая пакетики.
– Это что? Цианистый калий? – спросил мужчина, показывая Эле пакетик с порошком.
– Буква «S» латинская стоит. Это сера. – ответила она.
– Понял. – ответил мужчина, положив пакет, где взял, посмотрев на парнишку.
– А мне параллельно. – ответил он. – Сказали разобрать, я разбираю.
– Здесь будут проводиться химические опыты? А где вытяжка? – спросила Эля.
Все троя посмотрели на потолок. Он был ровный и белый.
– А здесь её никогда и не было. – ответил парнишка.
– Но химические соединения могут быть….
– Будете работать в медицинских масках или в респираторах. – перебил её мужчина.
– Работать? – удивилась Эльвира. – С кем? Кто-то ещё будет?
– Ханс. Наш друг из Австрии. Ты с ним скоро познакомишься.
– А окон в этой комнате тоже нет?
– Откуда? Мы же…
– А побыстрее доставать можно? – мужчина не дал договорить парнишке, и тот сразу замолчал, опустил голову, и стал распечатывать вторую коробку.
Эльвира вспомнила, что когда её привезли сюда завязанными глазами, она спускалась вниз по ступенькам, которых было ровно десять.
– Слушай, а ты сам когда-нибудь читал эти инструкции? Они их специально так пишут? – спросил Стас Рамазана, доставая из коробки с таблетками вкладыши, те что они только что купили в аптеке по рецептору врача. Рамазан стоял у стены, думая о чём-то своём. – «Содержат полипептидные фракции, проникающие через гематоэнцефалический барьер непосредственно к нервным клеткам, оказывая ноотропное, нейропротекторное, антиоксидантное действие.» – прочитал он в инструкции и снова посмотрел на Рамазана. Он отложил эту бумажку в сторону и достал другую из другой коробки.
– Это пишут для врачей. – сказал Рамазан, как будто только что услышал вопрос.
– «Оказывает профилактическое и корректирующее действие на факторы инволюционного психоорганического синдрома, такие как изменение фосфолипидного состава мембран нейронов и снижение холинэргической активности.» – прочитал Стас и поднял голову. – А для слабоодарённых людей по-русски это можно было как-то написать? А то из всего прочитанного я не х.. ни слова не понял. – произнёс он, не став материться.
