Настя ловко подхватила несколько пакетов, стоящих рядом с его постелью, и поспешила с ними на выход.
– Вот держите, это его вещи, — дежурно улыбнулась девушка, собираясь было обратно, но я резонно подметила:
– Какие вещи?
– Как же?.. – изумилась Настя, сморгнув недоумение. — Вы же столько всего купили. Мы не успели и малой доли из этого израсходовать.
Я покосилась на дверь, за которой лежал малыш и прикинула как это будет, если понесу его и вещи. И рассудительно кивнула:
– Нет уж, пусть останется. Вам пригодится, а я дома уже запаслась новыми. Давайте просто малыша. И если можно, быстрее, а то я опаздываю. Мне нужно на работу, а ещё за няней ехать...
Настя чуть помялась, но забрав вещи, вернула их обратно в палату. Ловко малыша упаковала в конверт, закрепила ленточкой, и торжественно вынесла.
– Ну вот и он! — вновь улыбнулась, вручая мне мелкого.
Я к этому столько настраивалась, но когда он оказался в моих руках, остро осознала, что… не готова к такому подвигу.
Даже одеревенела на миг.
Сдавленно выдохнула…
Раз назвалась груздем, от своих слов не откажусь!
– Спасибо, — брякнула, выбираясь и паутины сомнений, словно она мне не ребёнка вручила, а неожиданный подарочек с подвохом.
– Всё будет отлично! — бодро заверила Настя.
— Конечно, — отозвалась на автомате, а уже выходя из отделения, столкнулась заведующей.
Светлакова улыбнулась:
– Не накручивайте раньше времени, вы справитесь.
– Надеюсь, семья для найдётся быстрее, чем я сдамся, — парировала я. Шагом от Светлаковой остановилась: — У меня есть одна просьба, — памятливо обернулась, — я бы хотела знакомиться с кандидатами на роль его родителей. Это как-то можно устроить? Я, конечно, не самый лучший психолог.
«И в людях, судя по своей сестре и жениху, не лучшим образом разбираюсь», — проглотила ремарку.
— Но мне было бы спокойнее, знать, что я видела и говорила с теми, кто готов взять на себя ответственность за ребёнка. Мне важно знать, что я сама одобрила их кандидатуры!
– Да, — секунду помолчав, кивнула Светлакова. — Думаю, возможно, но эти пункты вам надо будет прописать уже непосредственно в отделе опекунства и попечительства. Там, где оформляли «временное опекунство».
– Спасибо, – шаблонно пробормотала я. — Всего хорошего,- и зашагала в сторону лифта.
Сердце отбивало чуть тревожный ритм. Я себя успокаивала.
Но минуя лестничный проём, столкнулась с… со знакомой девочкой. Той самой... ангелочком/будущим врачом/любительницей мишек.
Она с грустным дичком шла наверх под конвоем суровой медсестры, но увидев меня, тотчас засияла:
– Здравствуйте, — и её ясные глазёнки засверкали неприкрытым счастьем. Словно мы были очень хорошо знакомы, давно не виделись и вот, наконец-таки, встретились.
– Здравствуй, — я выдавила улыбку с кивком, больше сосредотачиваясь на куле с младенцем, который держала в руках, и на мыслях: «не раздавить бы его нечаянно».
– О, — восторгу малышки не было предела, — вы уже забрали своего малыша? — от переизбытка эмоций девчушка даже попрыгала на месте, крепко-крепко прижимая к груди медведя.
– А можно на него посмотреть? — похлопала длинными ресницами.
— Прости, он так… упакован, а я очень спешу, – повинилась на автомате и свернула к лифтовой.
– А меня тоже папа скоро заберёт, — мне в спину бросила девочка, но медсестра её поторопила:
– Анна Вадимовна, да пошли уже… Ух, пострелёнок! — в строгом тоне медсестры сквозила безумная нежность. — Давай, давай, — подгоняла она малышку вверх по ступеням. — Нам нужно успеть к приходу твоего отца. А то опять тебя не будет в палате, он очень расстроится, — ворчание женщины звучало уже лестничным проёмом выше. — А у него времени в обрез. И так к тебе при любой возможности приезжает. Хоть на минутку… Эх и любит он тебя!
