Лунный свет, проникавший в комнату сквозь незашторенные окна, и освещавший ее, не успокаивал ни капельки - мне мерещились какие-то тени за окном.
Я была в ужасе. Мне было так страшно, что то, что случилось дальше, я толком не запомнила. Услышала только шлепок в мое окно, как если бы в него ударилось что-то мягкое, и мгновенно высвободившись из одеяла, уже неслась в сторону кухни.
Я не помню, кричала я вначале или нет, но когда в центре гостиной врезалась в кого-то, заорала точно. Только мой рот был закрыт чьей-то рукой еще на вдохе. Спокойный голос, который в моем шоковом состоянии я даже не узнала сразу, прошептал на ухо:
- Тихо, тихо, все в порядке, не бойся... Только не кричи - Даньку разбудишь.
- М-м-матвей? - обхватила его руками и обернулась проверить, не гонится ли за мной кто-нибудь. Не гнался.
- Да я, я, кто же ещё? - он гладил меня по голове. И потихонечку волна ужаса откатывала, отпускала меня. - Чего ты испугалась? Что случилось?
- Что-то в окно ударилось. И скрипы эти...
- Я ничего не слышал.
Я с подозрением уставилась на него.
- Это ты скрипел. Точно, ты! - напугал меня и говорит теперь, что ничего не слышал. В сердцах, да ещё и от обиды - сама себя дурочкой выставила! - стукнула его кулаком в плечо. - Чего ходишь ночью? Не спишь?
- Заснешь тут после твоих обещаний! А что в окно-то стукнулось? Пошли, посмотрим.
О, нет! Я совсем не хотела туда возвращаться... Но Матвей уже, отпустив меня, шел в спальню, а одной в гостиной тоже как-то не хотелось быть. Поплелась за ним, с ужасом оборачиваясь, каждую секунду ожидая нападения сбоку или сзади. Когда он включил свет в комнате, страх меня отпустил в одно мгновенье!
Мы осмотрели комнату, окно, но, понятное дело, ничего не обнаружили. Выглядеть глупым ребенком, боящимся темноты, в его глазах, совсем не хотелось.
- Может быть, что-то снаружи ударилось?
- Завтра утром посмотрим. Не бойся. Дом замкнут. Я еще не сплю, - он уговаривал меня, а я сгорала от стыда. - Если хочешь, можно свет не гасить.
Он не смеялся надо мной. Был спокоен и серьёзен. И я невольно чувствовала благодарность за это отношение. Только меньше всего на свете я хотела бы, чтобы Матвей сейчас уходил. Такого - доброго, ласкового, не пытающегося обидеть, я любила его вдвойне. Я не могла его отпустить.
- Матвей, - на этот раз я и сама почувствовала ту самую хрипоту, то возбуждение в своем голосе, о котором он мне говорил. Только сейчас, в данную секунду, я была безумно смелой, словно не я только что боялась каждого шороха. И благодаря этой неожиданной смелости, я сказала то, что сказала. - Останься со мной. Сегодня. Сейчас.
***
Я бы и сам уже не ушел. Даже если бы она меня прогоняла. Даже если бы она, испуганная и разгоряченная в одной коротенькой ночной рубашке не выбежала и не упала в мои объятья, я бы пришел к ней сам.
Я ходил кругами по гостиной хрен знает сколько времени. Останавливался возле двери в ее комнату и изо всех сил боролся с самим собой, чтобы не войти. Я бы все равно проиграл...
И дело тут было не только в физическом желании, хотя, оно, конечно, присутствовало. Она влекла меня, как что-то запретное, как что-то сбивающее с толку, непонятное.
Я раздумывал над нашим разговором и понимал, что что-то важное в ее поведении ускользает от меня, что-то не так, но что? Ее неуместный смех. Ее странные взгляды. О чем она думает? Почему так легко соглашается на мои мерзкие предложения? Если бы она просто хотела соблазнить, то по-другому вела бы себя, учитывая наличие хотя бы минимального опыта - какие-то позы вызывающие принимала бы, смотрела бы с намеком... Да просто из ванны вышла бы голой, когда я еще посуду мыл! А она - нет, шмыгнула, как мышка в норку, в спальню и притаилась.
