- Лиза, давай я тебя в душ отнесу?
- Я сама могу. И, Матвей, я обманула потому, что знала, что никогда бы... ты не тронул бы меня, если бы знал.
- Ты считаешь это объяснением?
Она отрицательно покачала головой.
- Ты хочешь знать правду?
Хм. Хочу ли я? Она же в любви мне признаваться будет! А я? Что-то же нужно будет ответить...
- Нет, не нужно.
Она встала с моих колен. Взяла со стула, стоявшего возле кровати, халат, быстро закуталась в него и пошла прочь из комнаты. Уже в дверном проеме остановилась и спросила:
- Ты не уйдешь?
- Нет. Не уйду. Может, тебе помочь?
- Вот ещё! Я сама.
Я сдернул испачканную простыню, застелил другую, а эту аккуратно сложил на стуле. Туда же положил свою и Лизину одежду. Потом, немного подумав, все-таки одел трусы - чтобы не наделать еще больших глупостей. Улегся на кровать и стал ждать, когда она вернется.
***
Очень спешила. Очень боялась. Боялась, что Матвей уйдет. Не знаю, почему для меня было так важно, чтобы он остался. Но мылась я со скоростью звука. Между ног саднило, но в целом я чувствовала себя замечательно. Да, что там! Я была счастлива. Немного удивлена, немного ошарашена своим сумасшедшим оргазмом, и безумно счастлива!
Когда я вернулась, в комнате было темно. Не включая свет, наощупь я прошла к кровати. Остановилась рядом, не видя Матвея и не понимая из-за этого, куда мне лечь.
Он с показным недовольным вздохом потянул меня за руку на себя. В полной тишине громом раздался его шепот:
- Долго еще стоять собираешься?
Я-то теперь и не стою совсем и это мне очень даже нравится!
- Ну, если вот так, как сейчас "стоять", то хоть всю жизнь!
Мне было весело, мне было замечательно! Мне хотелось шутить и смеяться над своими собственными шутками.
- Раздавишь меня... - как ни странно, вопреки своим словам, он не спешил переложить, столкнуть, меня на постель, что было бы логично, наоборот, обнял в таком положении.
- Тогда, давай, ты будешь сверху!
- Ну, ты даешь! - он смеялся! Совершенно точно, суровый и вечно хмурый Матвей смеялся - его грудь ходила подо мной ходуном. - Ты хочешь повторить?
- Ну-у, да-а. А ты?
Он немного помолчал, видимо, обдумывая ответ.
- Ты же только полчаса назад смущалась и краснела!
- Ты меня испортил.
- Это точно, - он уже не смеялся. - Испортил. Такая девочка была замечательная - красивая, умная, ласковая, добрая, а теперь пошлячка какая-то! И, раз уж ты такая смелая стала - почему халат не сняла?
Эх, жаль было покидать свое место, но... сняла халат, бросила куда-то в сторону стула и быстро залезла под одеяло, прижимаясь сбоку к нему - горячему, гладкому, так замечательно пахнущему. Он обнял так, чтобы голова моя оказалась у него на плече.
Я уже почти заснула, когда Матвей зачем-то сказал:
- Лиза, прости меня! Я не хотел причинить тебе боль. Мне очень жаль.
- Чего? Моей утраченной девственности? Вот ещё! Я все равно ее другому мужчине отдать не смогла бы - они у меня только отвращение вызывают. Так что, если бы не ты, я обречена была бы всю жизнь такой вот... девственницей жить!
- А я? Не вызываю отвращения?
- Ты? Ну, если только чуть-чуть... Шучу-шучу, нет, ты не вызываешь.
Я, конечно, могла прямо сказать ему, что безумно люблю, что всегда любила, но чувствовала, что рано, что не нужны ему сейчас мои признания.
