Его кожа была гладкой, будто шелк. Снаружи она казалась прохладной, но внутри Кэм был горячим, раскаленным как печка. Мой мужчина зашипел, словно от боли.
– Попался! – лукаво улыбнулась я ему в сумраке спальни, храбро отправляясь в заветное путешествие, неведомую страну познания чужого тела. Мои руки ласкали крепкие мышцы мужского пресса, напрягающегося у меня под пальцами. Коснулись позвоночника, пробежали по ребрам, достигая расстегнутой молнии джинсов…
И Кэм не выдержал. До этого обманчиво-спокойный, невозмутимо позволяющий мне изучать его, он глубоко вздохнул и потянулся ко мне всем телом, предлагая свою душу. Сейчас он был весь как на ладони. В синих бездонных глазах отражалось все, что он испытывал ко мне. И я задохнулась от такого накала. Потянулась в ответ, стараясь отдать если не столько же, то хотя бы все, на что способна.
Он уверенно наклонил мою голову и низко застонал, начиная целовать легко-легко, словно перышком касаясь губ.
– Хочу… – попыталась я высказать, но он не дал.
Моя голова закружилась, словно от бокала шампанского. Он пробовал меня, изучал и дарил самое незабываемое. А его слегка пробивающаяся щетина лишь усиливала это ощущение всепожирающего огня.
– Хочу, – подтвердил он, прерывая поцелуй и снова возвращаясь ко мне. Его губы легкими поцелуями наметили лоб, виски, веки, затем он спустился ниже и прошелся по горлу. – Ты даже не представляешь себе, Джейн, чего я от тебя хочу. Иначе бы ты бежала отсюда на другой край света.
– Только если на том краю будешь ты, – запрокинула я голову, подставляя ему шею.
Участившееся дыхание и жажда. Страшная, всепоглощающая жажда обладания друг другом.
Кэм осторожно, словно боясь напугать, запустил руки мне за спину.
– Какая ты красивая. – Он на секунду прикрыл глаза, как будто пытался запомнить представшую перед ним картину, а потом бережно меня уложил, отдернув край покрывала.
Как и куда девались мои трусики – не знаю. Просто раз, фьють! – один рывок, и их не стало. Прохладный воздух на контрасте холодил кожу. Я невольно заерзала, ожидая продолжения.
– Тебе понравится, – шепнул Кэм, легко прикусывая кожу предплечья. Он обращался со мной, как с хрупкой стеклянной вазой, опасаясь сделать больно, но ощущение было… волшебным.
От полноты чувств я вскрикнула, и укушенное место нежно зализал шершавый язык.
– Кэм, – всхлипнула я.
– Тсс, моя девочка, – склонился он надо мной. – Все будет, не торопись.
Опасное желание лишало разума.
А его волшебные пальцы не останавливались, и я начала заводиться.
– Не кричи так сладко, – простонал мне в шею Кэм, – или я не выдержу.
Но я не слышала его, не понимала его слов. Я горела, пылала от возбуждения, подаваясь ему навстречу. Все мои нервные синапсы были настроены на удовольствие, а оно все не приходило. Не приходило, черт возьми! Крики стали громче, в них появилась мучительная жажда.
Не останавливаясь, Кэм тихонько сказал мне на ухо:
– Первый раз будет больно, прости.
О чем он? Мне уже больно. Больно от неутоленного, сжигающего кипящей лавой желания.
– Примешь меня, Ди? – сквозь зубы проскрежетал мужчина, сдерживаясь из последних сил.
Он убрал руку, нависая надо мной, и остановился.
– Да что же ты делаешь? – вырвалось у меня, когда я ощутила, как стремительно ускользает удовольствие.
– Мне нужно позаботиться о тебе, – сжал челюсти Кэмерон, отстраняясь и запуская руку в прикроватную тумбочку. Он вытянул оттуда квадратик в фольге, быстро надорвал его зубами и начал раскатывать тонкий латекс.
