И опять перезагрузка Терминатора в прямом эфире.
– Но… – вякнула горничная.
– Это вы мне? – насмешливо подняла я брови, полная решимости начать испытывать хоть какие-то чувства и ощущения. Презрительно фыркнула, поправляя утренний пеньюар: – Вы серьезно думаете, что я не знаю, по какому поводу меня беспокоят?
– Ик! Но это неслыханно! – слегка оправилась от первоначального шока икающая горничная, следуя за мной по пятам. – Ик! Что мы скажем президенту?
– Я все передам сам! – выскочил в коридор мистер Паррот. – И отдам необходимые распоряжения! Но поблажка будет исключительно сегодня, и у вас потом совсем не останется времени из-за сдвинувшегося расписания!
Ой-ой-ой, у меня уже просто дрожат коленки от такой угрозы. Интересно, что они придумают, если я откажусь сотрудничать? Лишат меня кофеина или сладкого? Им же хуже: и то и другое работает как стимуляторы мозга!
– Скажите, что я отправилась искать личную жизнь! – бесцеремонно захлопнула я у нее перед носом дверь в гардеробную. И сморщилась, с неудовольствием озирая начинку узкой комнатки. – Фу, какая гадость!
Отведенное под одежду пространство гардеробной было занято либо типичными офисными деловыми костюмами, либо вечерними платьями, отделанными стразами и перьями, мехом и кружевами. Ткани – бархат и гипюр, атлас и трикотаж. Все страшно дорогое, безумно элегантное и в реальной бытовой обстановке абсолютное неприменимое, как, например, то платье с глубоким вырезом на спине до самых ягодиц. Что поделать, другой смысл жизни объекта моей охраной просто не предусматривался.
– Наивные, – дернула я плечом и достала с нижней полки маленький, запертый на замок чемоданчик, набирая секретный код. Вытянула оттуда белую майку и потертые джинсы, приобретенные под пристальными осуждающими взглядами в одном из аэропортов. Хотя взгляды тогда относились не к джинсам, а лично ко мне, поскольку, каюсь, сбежала от охраны и послонялась по аэропорту полчаса чисто для отдохновения.
Вины за эту выходку я за собой не чувствовала, поскольку до этого по-хорошему просила провести меня по магазинчикам. Три раза просила. Но меня усадили в зале для важных персон и окружили плотной стеной из спин и задниц агентов. Через десять минут мне надоело рассматривать мужские задницы, упакованные в одинаковые черные брюки, и я попросилась в туалет. А оттуда ускользнула, смешавшись с толпой шумных туристов, и отправилась бродить по магазинам.
Пока я получала свое маленькое удовольствие, одна половина агентов поседела, вторая рвала на себе волосы, приближаясь к облысению. А у единственного лысого агента, который не мог соответствовать, затряслись руки и чуть не началась истерика. В общем, когда меня все же обнаружили меряющей джинсы, они уже были морально готовы меня убить с особой жестокостью, расчленить и свалить все на террористов.
Я загладила свою вину предсказанием о продвижении основных акций фондового рынка, и мы остались почти друзьями. Теоретически. Практически мне оплатили джинсы, майку и кроссовки – только для того, чтобы я не саботировала свое расписание и все же дошла до самолета своими ногами.
Даже секретным службам трудно объяснить, почему важную пассажирку доставляют на борт аэробуса в наручниках и под мышкой.
– Зачем вам эти дешевые шмотки? – полюбопытствовал один из агентов, быстро набирая на телефоне сообщение жене о том, какие акции нужно срочно купить.
