Когда во дворе что-то звучно громыхнуло, старики радостно переглянулись.
– Неужели?
– Наконец-то приехали!
– Вот он сейчас у меня получит!
– Да погоди ты! Дай сперва человеку с дороги отдохнуть, а уж потом… – Антонина направилась к входной двери. Ожидание настолько утомило, что мысли о предосторожности ушли на третий план. Даже жуткое происшествие накануне не заставило их задуматься.
Степан бодро направился следом за женой, полный эмоций разного толка. Мысленно он уже и так неоднократно высказал Саше всё, а теперь собирался повторить это вслух, сделав речь покрепче. Увидев, что Тоня остановилась на пороге, он недовольно крякнул, приобняв её за плечи, проскользнул мимо вперёд. И замер.
Двор был пуст.
– Никого нет, но я же что-то слышала! – удивилась Антонина Матвеевна.
– Да и я тоже.
Степан осмотрелся. Он помнил, что Саша умел бесшумно скидывать их капризную щеколду ворот и открывать так, чтобы они не скрипели. Сейчас в саду было по-прежнему тихо и это неожиданно опечалило старика. Не могло же им показаться!
– Ветер где-то по крыше ударил, а мы и сорвались с места, – Тоня вернулась в дом. Она была раздосадована ещё больше и не могла скрыть этого. – Ох, это ожидание меня убивает! Сколько же можно?
Неожиданно грохот повторился и, как показалось, он шёл из сарая. Внутри что-то падало, полностью рассекречивая вторгшегося гостя. Звук был настолько громким, что утренняя тишина оказалась окончательно разрушена.
– Ах ты! Кто там роется? Вот сейчас как наподдам! А ты иди в дом! – сжав лопату, Степан бодро зашагал в сад. Антонина не успела возразить и послушно прикрыла дверь, оставив щёлочку, чтобы подсматривать.
– Вчера одного прибил и сегодня прибью! Повадились беспредел устраивать, откуда только такие черти берутся!
Полный решимости разобраться с вором, Степан быстро дошёл до сарая. Внутри слышалось движение: шуршала одежда, и иногда звякали висящие на стенах инструменты, лопаты и запчасти. Старик сначала решил, что к ним влез охотник за драгметаллами. Он припомнил, что в коробке можно было найти пару мотков медной проволоки, а уж железа в сарае было – завались.
Тихо обойдя сарай, старик осторожно заглянул в прореху. Внутри можно было рассмотреть покачивающийся силуэт. Поглубже вздохнув, Степан постучал по доскам, привлекая внимание, а потом быстро кинулся обратно к двери сарайчика.
Стремительно распахнув её, не глядя, Степан с силой маханул в темноту лопатой.
– На!
– Ай, твою мать, ты чего?! Прибьёшь же! – сипло заорали изнутри. Звучно пахнуло перегаром и луком. – Что за такое…
– Кто тут? Дима? Ты?! Твою дивизию! А ну, выходи!
Из угла в серый ноябрьский свет шагнул Сивашов. Это был рослый мужчина с небритым отёкшим лицом. Пивной живот, на котором с трудом смыкалась единственная пуговица затасканного пиджака и проплешина на голове придавали ему некоторой солидности. Поправив разодранные штаны, Сивашов робко кивнул:
– Дед Стёп, ты чего? Убил бы щас меня.
– А вот и убил бы! Ты чего забрался сюда, а? Чего забрался? – хищно прищурился Степан Ильич и начал наступать. – Вчера нажрался, а сегодня искал, что стащить, чтоб продать?
– Да нет! – почти шёпотом произнёс Димка. – Да и что тут брать-то? Старьё сплошное! Нафиг мне это надо, что я, отморозок, что ли какой?
– Ты чего шепчешь-то? Стыдно стало?
– Да что стыдно? За что стыдно? Лучше ты не ори, а то они услышат.
– Давай-давай рассказывай мне тут! – выдохнул Степан, удобнее перехватывая лопатку. – Виноват, а перекладываешь на кого-то другого!
