Любовь бабочки. Оазис - страница 38

Дверь офиса распахнулась, и мистер Шульц вошел в свой офис с торжествующей улыбкой. Было очевидно, он вообразил себя героем притчи, рассказанной по-новому, Давид вновь одолел Голиафа.

– Майкл, рад тебя видеть!

Он подошел к столу и взял красный конверт. Распечатав и небрежно оторвав край, он извлек связку ключей. Он протянул ключи Майклу, тряхнув ими в воздухе, будто пытаясь заинтриговать его производимым звяканьем.

Майкл не проронил ни слова, пытаясь убедить отца, что сохраняет хладнокровие. Однако поведением его отца вновь вызывало недоумение. Он вел себя так, будто ничего не произошло.

Он подошел к Майклу и указал рукой на парковку позади универмага. Рядом с белым Роллс-Ройсом стоял великолепный красный Порше. Дэвид Шульц снова звякнул ключами перед лицом сына.

– Видишь этот Порше? – он нервно усмехнулся, чувствуя пульсирующую в сыне ярость, хоть и пребывал в полной уверенности, что Майкл возьмет ключи. – Теперь он твой. Но обещай, что не станешь гонять как псих. Если твоя мать узнает, мне конец.

Он вернулся к своему столу. С неким высокомерием, он, не оглядываясь, швырнул ключи Майклу. Тот рефлекторно поймал их, и брезгливо оглядел. Как это можно было трактовать? Майкл уставился на отца, кровь ударила в голову, на него снизошло очередное озарение.

Очевидно, случай был абсолютно безнадежный. Его отец просто занимался привычным делом, будучи абсолютно уверенным, ему все сойдет с рук, весь вопрос лишь в сумме. Именно так он воспринимал мир и окружающих его людей. Пересмотреть эту позицию его папа был не в состоянии, и Майкл знал, окажись на его месте один из его друзей, столкнувшись с таким выбором, любой из них, недолго думая, бросил бы свою девушку ради Порше и подчинился бы воле отца. Вовсе не потому, что они были подлыми или алчными, а просто потому, что их отцы поступили бы точно так же.

Дэвид Шульц стоял гордо улыбаясь, на лице читалось: «Ну же, сынок, подумай, как следует, что для тебя важней; какая-то девка или этот бесценный Порше, за который любой парень твоего возраста душу отдаст?»

Кровь Майкла вскипала. Пугающе низким голосом он произнес: – Оставь свой паршивый авто себе! Мне больше не нужно твоих дерьмовых подачек!

Дэвид Шульц не ожидал услышать подобное, и потребовалось некоторое время, чтобы он смог вникнуть в суть того, что недавно услышал. Было видно, что ответ Майкла поверг его в состояние шока. Его расчетливый мозг помог ему разобраться, что Майкл предельно конкретно изложил свою позицию. Теперь предстояло сделать выбор; противодействовать Майклу, либо обыграть все максимально мягко, и Дэвид выбрал последнее. Он развел руками в недоумении, выдавил из себя улыбку и попытался вести диалог спокойно, чтобы достигнуть компромисса.

– Послушай, Майкл, если это из-за вчерашнего, мне жаль. Я сорвался, но ты неправильно меня понял. Мне жаль, если ты так переживаешь. Пойми, я твой отец, и мне все еще трудно воспринимать тебя как взрослого.

Дэвид сделал шаг вперед, всем видом показывая, что готов идти на примирение. Майкл лишь протянул сжатый кулак, ослабив пальцы, он показал скомканный чек, что Дэвид впихнул Вики. Теперь Шульц понял. Это и был ответ его сына, предельно ясный. Мало того, что Майкл не дал объяснений, он решил гнуть свою паршивую линию до конца. От слов его сына по спине вновь пробежали мурашки.

– Ты полагаешь, что можешь покупать людей так же легко, как покупаешь и продаешь свои ткани? – Майкл повернулся к эркеру, окинув взглядом горизонт Манхэттена. – Мой родной отец думает, что может купить с потрохами любого. – Он щелкнул пальцами и повернувшись, бросил скомканный чек к его ногам. – Как ты можешь? У тебя совсем нет чести?