Пятно все расползалось и расползалось, и я заподозрила неладное. Что-то тут не то! Ну не может одна капля крови так сильно запачкать бумагу! Будем надеяться, что виер Гарольд не заметит учиненного мною безобразия. Правда, не совсем понимаю, если он настолько редко пользуется этой книгой, то почему она занимает настолько почетное место на его столе?
Происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Я начала жалеть, что ввязалась во все это. Попыталась было захлопнуть книгу, но вдруг обнаружила, что не могу этого сделать. Словно чьи-то невидимые руки держали фолиант распахнутым на той странице, которая уже вся была покрыта ярко-алыми разводами.
Как-то вдруг похолодало. Я испуганно вздохнула и вдруг замерла, заметив, что мое дыхание оседает белым облачком на ворот платья. Потом поднесла к своему лицу руку, желая разглядеть загадочный порез, и вздрогнула.
Мои руки были покрыты густой багрово-черной жидкостью, более всего напоминающей кровь, которая уже начала сворачиваться. Что это? Где и как я могла так сильно пораниться? И почему я не чувствовала этого раньше?
Густые капли медленно стекали по моим пальцам. Блямс! Это первая упала на сукно стола. Затем за ней последовала еще и еще одна.
Я сжала кулаки и спрятала руки за спину. Затем посмотрела вниз, гадая, не пострадал ли ковер, и от ужаса едва не закричала в полный голос. Потому что я стояла в луже самой настоящей крови, от которой исходил резкий металлический запах.
– О небо, что это? – прошептала я, чуть не плача. Принялась пятиться в сторону двери, больше всего на свете жалея о том, что вообще сунулась в эту комнату.
Вдруг за моей спиной раздался резкий хлопок. Я обернулась, холодея от страха. Так и есть: дверь, прежде аккуратно прикрытая, но не до конца, захлопнулась, словно от порыва сквозняка. Правда, вот беда, я при этом не чувствовала ни малейшего дуновения ветерка.
Почти сразу раздался неприятный скрежет из замочной скважины. Я гулко сглотнула, догадавшись, что некто невидимый запер меня в этой проклятой комнате.
Дневной свет померк. В углах кабинета зашевелились тени, темно-багровое, почти черное пятно на ковре вдруг зашевелилось, то и дело выпуская тонкие отростки щупалец в мою сторону.
– Что это за гадость? – прошептала я себе под нос, с нескрываемым омерзением наблюдая за тем, как со стола медленной струйкой полилась все та же жидкость, более всего напоминающая кровь.
И неожиданно пятно вдруг принялось преобразовываться. Получив щедрое подкрепление, оно начало расти в высоту, все так же не отрываясь от ковра. Мгновение, другое – и передо мной оказался какой-то комок из кровавой слизи, который упирался обрубками конечностей в пол и силился подняться.
Я поднесла руку ко рту, ощутив резкий позыв к тошноте. Картина была просто-таки чудовищно омерзительной, но я почему-то никак не могла оторвать от нее взгляда. Было в моем интересе что-то… неправильное. Очень и очень неправильное.
Наконец загадочное существо приняло вертикальное положение. Жидкость стекала по его голому черепу, вязко капала в породившее его пятно, где что-то неприятно чавкало и возилось.
Я бросила неосторожный взгляд на пол и с усилием сглотнула вязкий комок с горьким привкусом желчи. Ковер под ногами этого чудовищного порождения бога-пасынка был покрыт белыми безглазыми червями, которые то и дело пожирали друг друга.
– Ты звала меня…
