— Окей!
Я придвинула к себе телефон.
Чарский кивнул небрежно.
— У меня остался тот же номер телефона. Не менялся.
— Думаешь, я хранила твой… Ой, простите, ваш номер телефона? О, или вы считаете, что я до сих пор помню его наизусть? Продиктуйте, будьте так любезны…
На виске Чарского запульсировала едва заметная жилка.
3. Глава 3
Таисия
Стас назвал цифры, одну за другой, сменил позу в кресле, забросил ногу поверх другой, раскачивая носком узкого ботинка.
Я набрала его номер. Он кивнул.
— Жду сообщения.
Отправив ему одно в чат, я принялась ждать. Прошло добрых две или три минуты, прежде чем Чарский сказал небрежно:
— Это ничего не доказывает.
— Как это… не доказывает? — растерялась я.
— Скриншот переписки, фото сложно разглядеть… — произнес скучающим голосом.
— Я могу и фото переслать. Там видны мои зарисовки.
— Твои? Или ты сама подсмотрела их у кого-то?
Меня бросило в пот, в холод, снова швырнуло в жар.
Так, стоп…
Ему не удастся меня запутать!
Я встала и швырнула телефон в сумочку.
— Не хотите разговаривать по-хорошему? Что же… Придется привлечь к этому делу юристов моего зятя. Марсель Кречетов, знаете такого? Миллиардер, наследник огромной корпорации. Кажется, вы с ним сотрудничать собираетесь? Думаю, он будет рад узнать неприглядную подноготную одного из потенциальных партнеров, — усмехнулась я.
Чарский встал из-за стола и двинулся в мою сторону.
Медленно, но неотвратимо.
Мне захотелось бежать.
Слишком жутко он шел. Гребаный робот, истукан! Просто как механизм какой-то…
Остановился рядом со мной и наклонился.
— Вот так сразу швыряются угрозами только очень неуверенные в себе люди, — заявил он, опустив ладонь на спинку кресла, где я только что сидела.
По случайному совпадению, моя ладонь все еще лежала там. В поисках дополнительной поддержки.
Я случайно перевела взгляд, между нашими пальцами было не больше сантиметра. Я могла даже почувствовать тепло его пальцев.
Если бы захотела.
— Я уверена в своей правоте. Мне не составит труда доказать, что авторство — мое. Любая графологическая экспертиза определит, что почерк принадлежит мне.
— Может быть, почерк и твой. Но этого мало. В области защиты авторских прав есть один пункт, который утверждает, что нужно, грубо говоря, доказать право первенца. Почерк может быть твоим, но…
Он наклонился и заглянул мне в глаза.
Черт побери, он еще и вырос, что ли? Разве люди растут не до двадцати? Разве он не должен был перестать расти?! Какого черта он вымахал в такую каланчу? Еще и раскачался, паршивец!
— Но где доказательства, что эта запись была сделана тобой первой, не списана откуда-нибудь. Ты можешь это доказать?
У меня на глазах чуть слезы не закипели. Стас выставлял врушкой… меня?!
Будто я подсмотрела и украла?!
О, переворачивать с ног на голову он умел прекрасно. Забыв, что надо говорить ему на “вы”, я выпалила, толкнув его ладонями в грудь, чтобы он отодвинулся!
— Ты никогда не относился ко мне серьезно. Никогда не воспринимал всерьез. Развлечение, увлечение, девочка для постели… Да все, что угодно, но ты… Никогда не видел во мне личность, человека. Никогда!
Я отошла, пряча глаза, на которые все-таки навернулись слезинки.
Спустя столько лет все еще больно ковыряться в глубинах своего лоскутного сердечка, утыканного булавками обид.
Нужно успокоиться!
Взять себя в руки немедленно!
Я обернулась и посмотрела за спину Стаса:
