целесообразности в этом.
С Лео мы прекрасно ладим. Иногда мне кажется, что Лео мог бы выбрать меня, а я – его, если бы не мой отрицательный тест…».
* * *
Я нажала на мобильном телефоне кнопку «Лео». У меня было несколько именных и экстренных кнопок, поэтому я старалась никому не показывать свой телефон. Вскоре, мне ответил знакомый голос.
– Включи скайп, – попросила я.
На экране появилось знакомое улыбающееся лицо.
– Привет Эл! Как дела? – спросил меня традиционно Лео.
– Привет! А ты бы хотел завести собаку на корабле?
– Какую собаку? Зачем?
– Не знаю, зачем. Просто.
– А почему ты спрашиваешь?
– Тут у всех собаки. Ты разве не заметил?
– Нет.
– А чем ты занимался всё это время?
– Путешествовал.
– Где?
– По Земле, конечно.
– Ну, да… А я работаю в издательстве.
– А что ты там делаешь? Технику ремонтируешь?
– Нет. Читаю рукописи.
– Просто читаешь? И это – работа?
– Я должна определять: интересно ли будет читать это людям?
– Откуда ты можешь знать, что интересно людям?!
Лео засмеялся на моём экране.
– Но это же – очевидно, – возмутилась я.
– И тебя ещё оттуда не выгнали?
– Нет. Мне даже деньги платят, представляешь?
– Не представляю.
Я вздохнула. Он ничего не понимает в книгах. Что с него взять?
– Как ты думаешь, мы скоро полетим?
– Ты же сама устанавливала автоматический режим на корабле.
– Устанавливала… Мне кажется, что я так давно здесь!
– Это только тебе кажется.
– Значит, не скоро…
Мне почему-то стало грустно.
– Нам сообщат, – Лео улыбнулся.
– Может, я успею завести собаку?!
– Завести успеешь, а вот дальше…
– Никто из нас не знает, что он может успеть, а что не может! Но это не значит, что надо сидеть и ничего не делать!
– Никто и не говорит, чтобы ты ничего не делала. Делай, что хочешь! Но не забывай, что когда-то корабль пройдёт астероидный пояс, закончится астероидный дождь, и нам надо будет возвращаться.
– И для нас закончится эта жизнь…
– Нет. Просто время вернется в свой нормальный режим.
– Ты считаешь, что у времени есть нормальный режим?
9
У выхода из метро стояла собака. Она была большая, грязно-белого цвета с чёрными пятнами. Местами шерсть свалялась. «Бродячая», – подумала я. Собака смотрела на людей, поднимавшихся по лестнице из подземного перехода, и некоторых провожала взглядом. «Наверное, есть хочет», – снова подумала я, глядя на собаку. Проходя мимо неё, я замедлила шаг и тихо сказала:
– Извини, но сегодня у меня ничего нет. Вот если завтра в это же время ты придёшь сюда, я захвачу что-нибудь поесть для тебя.
Собака внимательно посмотрела мне в глаза и даже повернула голову в мою сторону, когда я уже удалялась от неё.
На следующее утро я, собираясь на работу, вспомнила про своё обещание, и усмехнулась. Но на всякий случай открыла холодильник и отрезала толстый кусок вареной колбасы.
К моему удивлению, собака стояла на том же месте. Когда наши взгляды встретились, я тихо сказала:
– Пойдём, отойдём в сторону. У меня есть кое-что для тебя.
Собака послушно пошла за мной. Мы отошли за остановку, и я достала колбасу. Она вильнула хвостом. Значит, спасибо.
Так я приносила ей еду несколько дней. Собака вела себя сдержанно, с каким-то поразительным достоинством. Без излишней суеты следовала за мной за остановку и, разок, вильнув хвостом, прощалась со мной.
А потом были выходные, и я не ездила на работу два дня. Утром в понедельник я вышла из подъезда и увидела собаку. Она сидела и смотрела на меня с укоризной.
