Раффлезия. Знать бы ещё, как она выглядит…
Швейцар, вежливо поклонился, приветствуя меня в доме своих господ, а затем предложил следовать за ним, но в кабинет бургомистра провожать не стал – сдал на руки дворецкому.
– Господин ожидает вас в кабинете, – сообщил тот. – Следуйте за мной.
Ну, что ж, прислуги в доме много, и все они живые. Я мысленно улыбнулась. Откровенно говоря, была у меня нервная мыслишка, что мистер Уоррен потребует, чтобы я и у него в доме мёртвых помощников… реставрировала. Но пока всё указывало на то, что все покойники этого рода находятся там, где им и положено: в могилах и склепах.
Отис Уоррен был высокого роста; выправка у него была военная, а вот брюшко – совершенно гражданское, упитанное такое, кругленькое, обтянутое домашним бархатным пиджаком. Мягкие белые ладони, сложенные одна на другую поверх этого самого брюшка придавали господину бургомистру вид добродушный и несерьёзный. Хотя, быть может, виной тому был нос картошкой и слегка опущенные вниз уголки глаз, из-за чего мистер Уоррен был больше похож не на хозяина целого города, а на проштрафившегося работника мануфактуры.
– Страшно! Безумно! Безмерно счастлив приветствовать вас в нашем городе, дорогая леди Лэнг!
Бургомистр бросился ко мне с распростёртыми объятиями, но, слава небесам, ограничился лишь тем, что схватил меня за руки и поцеловал воздух возле моих запястий.
– Лэнгтон, – исправила я, осторожно сбрасывая с себя тёплые пальцы бургомистра, но осталась неуслышанной.
– Эко вы лихо приступили к своим обязанностям! – совершенно неожиданно похвалил он и жестом предложил мне устраиваться на уютной софе возле столика с напитками. – Я и моргнуть не успел, а вы уже всех в ружьё поставили.
– Э-э… – Я в полном недоумении уставилась на него, и мистер Уоррен не поскупился на объяснения:
– Правильно, с местной публикой только так и надо. А то, видите ли, моду взяли. У меня, верите ли, по показателям самый высокий уровень безработицы в графстве. А всё почему? А потому, что наш народ хлебом не корми, дай сэкономить. Собственных родственников наловчились с того света поднимать, чтоб только налоги не платить. У мёртвого из жалования какой налог вычтешь? Правильно, никакой. А из чего мне прикажете казну пополнять? – Во время своего монолога бургомистр метался по кабинету, отчаянно изображая кипучую деятельность. То к окну подойдёт, то бумаги на столе поправит, то вынет из сейфа два тугих бархатных мешочка, уютно позвякивающих золотыми монетами. – На одной торговле далеко не уедешь… Так что это вы, леди Лэнг, отлично придумали. Всех собрать, а потом постепенно, без лишнего шума, одного за другим покойничков-то на тот свет и отправить. Там им, покойничкам, самое место. Согласны?
Я растерянно кивнула, ошеломлённая и обрадованная одновременно. Я-то думала, на казнь иду, а тут такая приятная неожиданность! Главная проблема, почитай, сама решилась. Почти.
– Ну вот и славно! – воскликнул бургомистр и, вернув в сейф один из мешочков, протянул мне второй. – Тогда держите аванс… А то мы с мистером Мёрфи, предшественником вашим, в этом вопросе никак к общему знаменателю прийти не могли. Он, видите ли, утверждал, что оживлённые работники – это технология будущего… Вы как насчёт технологий будущего? Исследований в этой области не планируете проводить а?
– Ну, как бы...
– Сам вижу, что не планируете. Не подумайте чего дурного, я не против прогресса. Я даже за. Но тёмная энергия – это, на мой консерваторский вкус, уж как-то слишком. Работать живые должны, а мёртвые – в земле лежать. Вы так не считаете, леди Лэнг?
