Боже, это невыносимо! И я, старая женщина, должна вот это все терпеть? Ну, ладно, женщина я, предположим, уже не старая, но душа-то осталась прежней. Беременность, роды - звучит как что-то невероятное, даже более невероятное, чем магия и другой мир. Придется тебе, Лидия Ивановна, в срочном порядке привыкать к новой реальности, а еще отсутствию удобств. Хотя нет! К этому я категорически привыкать не собираюсь!
Справив свои потребности в поле, я уже более спокойно вернулась домой и залезла в тряпки, что еще хранили часть моего тепла. За стенкой раздавался громогласный храп Берты, а сквозь мелкие дырки в дощатой стене пробивались лучи восходящего солнца. Вот и весь секрет морозильной камеры в моей комнате. Дом в очень плохом состоянии и давно не видел хозяйской руки. Не знаю, что там в голове у Берты, но так жить решительно нельзя.
Правда, перед тем как взяться за дом, я планировала сделать еще кое-что. Все же безумная идея попросить помощи у семьи будущего папаши не оставляла меня. Неизвестно каким способом делался этот ребенок, но это было не мое прошлое, а Миры. А вот будущее как раз мое, и именно мне нужно разруливать все проблемы на сегодня. Так что с меня не убудет попробовать выбить из будущего папаши хоть какие-то алименты.
Но сегодня алименты я буду выбивать с еще одного должника. Ингеборга!! Упрямая скотина столько лет кормилась и поилась за наш счет, в смысле за счет семьи Миры, что теперь ее долг вырос непомерно. и настало время его отдавать.
За стенкой уже некоторое время перестали петь носом арию королевы ночи и тихо чем-то шуршали. А потом скрипнула половица. Тааак, и куда это мы в такую рань? Надеюсь, что в нужник, а не к козе. На всякий случай я поднялась с постели и на цыпочках пробралась к двери, а потом резко ее распахнула.
- Куда собралась?! - рявкнула я под испуганный "ох" диверсанта.
- Так я по нужде! - промямлила Берта, но виноватый вид выдавал ее с головой.
- К козе значит, собралась? - не стала ломать эту комедию вместе с ней и нехорошо прищурилась.
- Да нет… Даже не думала, - а глазки у самой бегают, и ручки так ведёрышко за спину прячут.
- Ведро поставила на пол, медленно, - копируя копов из американских фильмов, приказала я, - и оттолкнула от себя ногой!
Берта послушно пнула несчастное ведро, и оно покатилось мне под ноги. Вот не понимаю я эту женщину категорически. Родная племянница ей в тягость, а над козой трясется, как над собственным дитём.
- К сараю не подходить! - строго сообщила я диверсантке. - Козу не поить и не кормить! Все разговоры я беру на себя, ясно?!
- Угум, - угрюмо ответила мне тетушка, - но... Только ты там поласковей с нею.
- Нормально я буду с ней, - отрезала я Берте, но потом немного смягчилась. Вожжи тоже иногда отпускать нужно. - Ты пока иди, нам поесть чего-то сообрази, а я к нашей красавице схожу, политику партии обрисую.
Старуха тяжко вздохнула и поплелась к себе в комнату, а я, подхватив ведро, пошла на улицу.
Сначала приведем себя в порядок, а уж потом переговоры с козой-террористкой.
На улице было ветрено и сыро. Я продрогла сразу же, стоило выйти за порог дома, но упрямо потопала к колодцу и, набрав ледяной воды, плеснула себе на лицо. Господи Боже мой! Никогда еще умывание не бодрило так, как сегодня! Зубы начали отбивать чечётку, но мне предстояло сделать ещё одно дело перед тем, как спрятаться в не очень теплом доме. Подойдя к сараю, я легко постучала в деревянную дверь.
