- Сейчас я буду тебя доить, и если имеешь возражения – говори, не стесняйся!
В ответ коза повернула ко мне свою морду, на которой было крупными буквами написано "Ну… и… чё?"
Ладно! Я снова вздохнула поглубже и нырнула поближе к вымени упрямой "королевишны". Оно оказалось на удивление мягким и податливым, молоко весело побежало крупной струей в ведро, а я не могла поверить своему счастью. Подпустила!!!!!! О, чудо, мы спасены!!! Теперь никакого голода не предвидится! Уж как использовать продукт с максимальной выгодой я знаю на «отлично».
В это время Ингеборга продолжала спокойно и даже немного меланхолично стоять, отчего я заметно расслабилась. Молоко, казалось, не закончится никогда, и полведра набралось минут за десять. К этому времени, в конец расслабившаяся, я поняла, что сидеть на корточках беременной очень тяжело и обернулась в поисках подходящего "стула". Опа, есть! Недалеко от стойла Ингеборги валялся щербатый пенек. Похоже, госпожа всея сарая частенько изливает на него свое плохое настроение, но нам он нужен для других целей.
Не отпуская вымя из рук, я привстала и дотянулась ногой до пенька, подтолкнув его к себе поближе. Тот подкатился, и, прихватив его свободной рукой, я поставила эту деревяшку так, чтобы было удобно на нее сесть. Красота! Вот теперь и комфортно, и спокойно, можно продолжать. А коза все доилась и доилась. Такой продуктивности я в жизни не видела, и это учитывая то, что питалась животина не ахти как.
Ведро наполнилось, а вымя Ингеборги и не думало пустеть. Черт! Сбивать добродушный настрой козы не хотелось, но бежать в дом за новой посудиной придется.
- Я сейчас! Очень быстро! Ты только стой и никуда не уходи, - попросила я строптивицу и, подхватив ведро, помчалась к дому, слегка расплескав молоко по дороге. Мать честная, там литров тринадцать, не меньше. Кажется, я начинаю понимать, почему тетушка Миры так тряслась над этой рогатой бестией.
- Берта!! - заорала я с порога, влетев в дом.
- Чего ты кричишь ?! - испуганная старуха появилась из комнаты и так и застыла с приоткрытым ртом, вытаращившись на полное ведро молока.
- Не стой столбом, неси всю посуду, что есть в доме и срочно переливай молоко, пока Ингеборга не передумала! - сообщила я Берте, поставив на пол тяжелое ведро.
- Батюшки святы!! - завороженно прошептала старушка, не отводя восхищенного взгляда от белоснежной жидкости, что плескалась в ведре. - Как тебе удалось?!
- А вот так! - не без гордости сообщила бабке. - Слушаться меня надо, я дело обычно говорю. Да не стой же столбом, неси емкости, пока коза не передумала!
Ахнув, Берта тут же рванула к себе в комнату и начала греметь посудой. Еще десять минут у нас ушло на то, чтобы перелить молоко в кастрюли, и я уже бежала назад в сарай с пустым ведром, отдав распоряжение слегка пришибленной счастьем старухе.
- Приготовь посуду и помой емкости. Ингеборга даст еще ведра два, не меньше.
- Моя девочка! - Берта пустила слезу умиления и с гордостью заявила, - Я же говорила, что кодонсские козы, это настоящее сокровище.
- Посмотрим, как поведет себя дальше твое сокровище, - пробормотала я и побежала назад в сарай.
Несмотря на опасения, все осталось на прежнем месте. Пень, сарай, коза... Коза тоже не сдвинулась ни на миллиметр.
" Эко ее проняло!" - подумала я, осторожно присаживаясь на краешек пня и снова берясь за работу. Как и обещала Берте, с Ингеборги удалось добыть еще два ведра молока перед тем, как живительный источник иссяк.
