– В актерской школе.
– Значит, собиралась стать актрисой?
– Нет. Но какой смысл оканчивать музыкальную, если у меня вокальный талант с рождения? – пожала плечами, ухмыльнулась и вошла в просторный коридор.
– И не поспоришь же, – весело раздалось мне в ответ.
А внутри всё так, как и рассказывал отец. Белые панельные стены и потолки со вставками из синих светодиодов в стыках, гладкий темно-серый пол… И лифт. Всё.
Что ж. Вспомним, для чего я здесь. Первое – чтобы научиться самостоятельной жизни, второе – чтобы сменить обстановку. Да, это здание изнутри и снаружи больше напоминает проксимианский общественный туалет, но зато для меня предусмотрена отдельная кабинка. Или…
– Комнаты одиночные?
– Разумеется, нет. Тогда здесь не поместилось бы столько студентов. Отец тебе не рассказывал?
– Ну… он говорил о соседях по комнате. Но я подразумевала соседние двери.
– Даже больше скажу. – Не оборачиваясь, чувствовала, что губы парня расплылись в самодовольной улыбке. – Один из твоих соседей – я. Всего нас будет трое.
– И… кто третий?
– Эрик Хэйз.
Хэйз… Я точно слышала эту фамилию прежде, и не раз. От отца, кстати говоря. Да и в журналах, кажется, читала пару статей о некоем гении современности. Передовом инженере, квантовом физике… В общем, этот мир всегда был чрезвычайно далек от меня.
– Сын Эдо Хэйза, – на всякий случай пояснил Кардия, изучив мое задумчивое лицо. – Если я правильно понял, то в «Астрал» его отправили насильно.
– Насильно? Почему?
Двери лифта раскрылись перед нами, и мы оба ступили в кабинку. Помедлив с ответом, парень нажал на кнопку пятого этажа.
– Всей информацией не обладаю, увы. Вроде как, на перевоспитание.
– А…
Да ты опасный, Эрик Хэйз, каким бы ты ни был еще. Угнал космолет со взрывчаткой? Заминировал полицейский участок? Взял в заложники представителя парламента и требовал выкуп в десять миллионов эфириумов?
Плохие мальчики не в моем вкусе, знаешь ли, но мы однозначно нашли бы общую тему для разговора.
– Последний день заселения сегодня, вот вечерком мы все и познакомимся, – оптимистично заявил мой сопровождающий. – Наша дверь крайняя справа по коридору.
– Спасибо, дальше разберусь сама.
В нетерпении дошагала до упомянутой двери, дернула ручку…
Заблокировано.
Спохватилась, приложила ключ-карту к панели, услышала приглашающий писк охранной системы и решительно ступила в свою новую жизнь, не обремененную ежедневными репетициями, беготней от желающих заполучить ноготок твоего правого мизинца и ту самую жизнь, в которой я предоставлена всецело самой себе.
Но тесновата эта жизнь для троих, честно говоря. Уютно, миленько, насчет этого уж ничего не скажешь. Однако одна моя комната в проксимианских апартаментах в два раза больше этой. В два раза!
Небольшая кухонька, отделенная от главной части стойкой с табуретами. Овальный телевизор в центре, подвешенный к потолку. Прошлый век! Шкафы в дальней части, три кровати, лепестками расставленные там же. Односпальные…
– Крутяшно… – скривившись, оценила обстановку, развернулась на каблуках и на первой световой скорости засеменила обратно к лифту.
– Эй, ты куда? – изумленно окликнули меня. – Джина!
– П-подышать свежим воздухом! – бросила в ответ, не оборачиваясь.
А когда дверцы лифта за мной захлопнулись, оперлась на стену и медленно скатилась по ней вниз.
К такой жизни отец меня не готовил. Нет. Страшно даже думать о том, что на три кеплерских года я поселюсь в этой обувной коробке с фанатом и ботаником.
