Любовь и море цвета капучино - страница 8

Сменив дома деловой костюм, рубашку, галстук, кожаные ботинки, на серый свитшот, голубые джинсы варенка, яркокислотные кроссовки «Найк Эир Макс», одев сверху короткий пуховик, я прыгнул в свою «Хонду» и поехал в один из рабочих районов, расположенный на выезде из города, где снимала квартиру моя сегодняшняя спутница. Алина тоже была одета в повседневный стиль, но глаз от нее отвести нельзя было: шерстяной белый свитер под горло, розовый пуховик, облегающие синие джинсы, розовые кроссовки, мне как истинному ценителю модно одетых девушек, доставляло удовольствие ею любоваться.

В придачу к приятной внешности Алина была еще и неплохим собеседником, что не могло не радовать. Особенно мы сошлись на любовании красотами южного берега Крыма. Как оказалась моя спутница недавно переехала жить в Севастополь из маленького городка Корец Ровенской области и что типично для красивых и молодых жительниц подобных городов, желает в Севастополе найти свою судьбу и построить карьеру юриста.

Когда мы проехали смотровую площадку в районе Ласпи, нашему взору открылся вид побережья, на которую словно накинули гирлянду огней окон прибрежных домов, вилл, гостиниц и санаториев. Я остановил машину на небольшой смотровой площадке, мы вышли, чтобы сфотографироваться на фоне живописного вечернего пейзажа. Я улучил момент, под предлогом согреть ее в этот зимний вечер, обнял и поцеловал. Надо сказать, что особого сопротивления мои действия не получили. Можно констатировать факт – вечер пятницы как минимум не испорчен. В последующем была прогулка по набережной Ялты, посиделки в баре, где мы курили кальян, Алина пила глинтвейн, а я вишневый сок и говорили, говорили, говорили. Когда мы подъехали к дому, я неожиданно даже для себя, решил, что не буду сильно продавливать вариант подняться к ней на кофе. Впринципе, Алина показалось мне не плохой девушкой, с которой в последующем могло бы что-нибудь получится большее, а быстрое развитие предполагает и быстрый конец. Более того, когда мне перевалило за четвертак, я стал за собой замечать, что проведение совместной ночи на первом свидании в последующем отбивало у меня желание дальнейшего общения. Возможно, так начинается старость?

Когда мы подъехали к дому, мы долго целовались, потом она сказала:

– Я на чай не зову, хозяйка в соседней комнате живет. Нам будет неудобно.

У меня чуть не вырвалось: «Ну, оно и к лучшему», но я тактично сдержался и ответил, наклонившись ей на ушко:

– В следующий раз мы найдем место получше.

Она вышла и направилась в сторону подъезда, а я поехал в сторону центру городу.

Я сделал круг по пустому в столь поздний час городскому кольцу, посигналил клаксоном припозднившейся компании девушек, явно прибывающих навеселе и даже подумал остановиться и сказать им что-то типа: «Девчонки, неужели джентльмены совсем перевелись? Садитесь, подвезу», но прислушался к своему внутреннем голосу, который мне четко сказал, что не надо искать приключения, а нужно продолжить движение в сторону дома и ложится спать.

В субботу я проснулся в районе 10 утра, посмотрел в окно, день начался пасмурно. Зашел на кухню, на которой еще с новогодних праздников по настоящему не наводил порядок. Керамическая поверхность столешницы была хаотично заставлена тарелками разного размера, сковородками и прочей кухонной утварью.

Я взял плоскую блинную сковородку, пару куриных яиц из холодильника, отрезал ломтик белого хлеба, вскрыл банку рижских шпрот, и заварил кофе. Начав завтракать, я включил домашний нетбук, зашел на ютуб, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм. Лента видеороликов пестрила кадрами, запечатлевающими сборища людей в центре Киева. Я нигадуя смотрел вирусные ролики, которые нельзя было пропустить, чтобы посмотреть нормальное кино, и не увидеть пеструю толпу, в которой большое количество моих сверстников, а также людей постарше с повязками, флагами в раках, многие в касках, бродивших среди палаток, наскоро сбиваемых павильонов, флагов политических партий, синих флагов на которых изображен желтый украинский герб «тризуб» в кольце звезд, символизирующих единение Украины и Евросоюза. Символ всего этого торжества безумия был обклеенный большими плакатами политической рекламы, лозунгов антиправительственного направления каркас бывшей новогодней елки, разобранной после праздников. С возведенной сцены постоянно кто-то выступал, слышались лозунги.