Станислав ждал меня на отрядной веранде, спрашивал, что там и как. Я отвечала, что ничего интересного, мы еще с ним поцеловались немного, потом я пошла спать. Наташка вернулась, когда я уже спала. С утра при детях некогда было поговорить. Только на тихом часе, когда мы пошли позагорать на стадион, я спросила Наташку, что Галина имела против меня.
– А ты не догадалась?
– Нет.
– Галька имела в виду, что ты и сама не спишь со своим Станиславом, и он из-за тебя с другими не спит.
– Как это с другими?! Почему он должен спать с другими?!
– Господи! Святая простота! Ты совсем ничего не замечаешь? В лагере все спят со всеми. Поголовно. Сюда и едут в основном за этим.
– И ты – тоже?
– А что – я? Я – только с Мишей.
– Уже?! Но это же… Такая связь, без брака называется…
– Как называется? Разврат, что ли? Ну, ты даешь! Вот тетя Таня тебе мозги запудрила! А если у нас любовь? А про брак я тебя такое могу рассказать!
Наташа стала рассказывать, а я только ахала.
Она не только вышла замуж, но и развестись успела. Муж был старше ее на пять лет, инженер. Наташка влюбилась без памяти. (А, может, хотела удачно пристроиться). Командированный инженер захаживал в гости, ел Наташкины пирожки, водил ее в кино. «Красивый: высокий, черненький». Расписались они до ее 18 лет с разрешения родителей, которые боялись, что дочка «в подоле принесет».
«Так все было хорошо, такая любовь. Он меня в Новосибирск привез к родителям. Они и не пикнули. Комнату нам выделили и даже сыграли свадьбу. Родня собралась, смотрят, удивляются. Я была некрашеная, незавитая. Тетя Лена его говорит: «Тот же назём, да издалёка везён». «Ага, тетя Лена, так и есть», – говорю. И так сходу её «тётей» назвала, ей очень понравилось, она сразу стала ко мне лучше всех относиться.
Мне у них в квартире все очень понравилось: мебель, цветной телевизор, шторы. Я с тряпкой была готова весь день шнырять, блеск наводить. Обожала красиво на стол накрывать, когда гости приходили. Свекровь меня поучала, как что ставить, а я и рада была. Это же так приятно: скатерть стелить. вазочки, тарелочки из серванта доставать, все одинаковые: тоненькие с волнистым крайчиком. Посуду мыла с удовольствием, восхищалась, как много у них ее. Я думала про себя, что счастливую судьбу, как в лотерее выиграла. А потом забеременела, и сразу в консультацию побежала, как рьяная будущая мать. А там такой диагноз сказали, что у меня глаз выпал! Саша мой оказался сифилитик недолеченный. Да ты не шарахайся, я сейчас уже не заразная, это лечится, если вовремя. Только беременность нежелательна. Аборт «по показаниям», уколы. Я сразу на развод заявление подала. Он же меня девочкой взял, гад!
Родители его от позора стали тише воды, ниже травы, «Наташенькой» называли. А тетя Лена еще и в общежитие приходила ко мне, ругала его, но очень хотела нас помирить, все уговаривала меня простить его, как вылечится. Но у меня перегорело что-то. Видеть его не могла. Да что там его, я думала, что в жизни ни с кем больше не лягу! После такой подлянки! А сейчас – ничего, отошла, даже снова замуж хочется. Только, чтобы справку принес, что здоров. Хоть как будет уговаривать, обижаться, второй раз я в такое не вляпаюсь».
– А здесь все только что проверенные, с санитарными книжками, не то, что СПИДа – гонореи не подцепишь. Никто ничего не боится.
– Нет, я не верю, что всё так, как ты говоришь. Не может быть, чтобы все этим занимались. Ладно, допустим, врачиха, посудомойки обе, сменная вожатая Валентина, ты с Михаилом. А медсестра?
