Аманда беспрерывно грызла ноготь и смотрела на свою юбку. Пораженная ее признанием я осторожно спросила ее.
–– Ты пробовала с ними поговорить?
–– Конечно! И не один раз. Они только отмахивались от меня и говорили, что я еще мала. Когда подросту, пойму. На что я только не шла чтобы их померить. И ужин для них делала. Один раз на обеденном столе разложила их совместные фотографии, на которых они выглядели беззаботными. Но ничего не срабатывало. И тогда я сбежала из дома. Большая ошибка. Я так надеялась, что они объединятся для совместных поисков меня. И когда найдут скажут: «Доченька! Всё хорошо. Мы больше не ссоримся. Пойдём домой?». Вместо этого они сказали: «Мы так и знали, что найдем тебя здесь». Я не отрицаю что сбежать из дома к лучшей подруге в двенадцать лет это глупо. Я оставила записку на холодильнике что ушла из дома. Но я хотела, чтобы они переживали за меня. Вместе. Как говорят: «Общая беда объединяет». Так и я надеялась на чудо. Но его не произошло. Забрав меня от подруги, они всю дорогу ругались в машине. Обвиняли друг друга в моем поступке. Каждый из них винил другого, но не себя. Обидней всего что они так и не спросили меня, зачем я это сделала.
Мое сердце сжалось от боли. Я взяла Аманду за руку и положила ладонь сверху.
–– Мне очень хочется помощь тебе, но я понимаю, что я беспомощна в своем желании, – я крепко сжала руку Аманды в своих, – я всегда тебя поддержу. Не сомневайся во мне.
–– А я и не сомневаюсь. Ты единственная кто был в мой комнате за последние пять лет, – она посмотрела на меня тусклым взглядом, – ты добрая и искренняя.
–– Я так понимаю об этом никто не знает?
–– Никто. И ты не говори.
–– Естественно.
–– После моего побега они перестали меня замечать. Они на столько погрязли в своих разборках, что им просто не интересно что происходит у меня в жизни. Как я учусь. Каких успехов достигла. Ничего! – она нервно сглотнула. – Я целую неделю одевалась и красилась как панк. Я специально дождалась каникул чтобы они прониклись моим внешним видом. Я носила черные кожаные ботинки на платформе, кожаная жилетка вся в кнопках и красные штаны в клетку. Покрасила волосы в зелёный цвет. Красила очень длинные черные стрелки на глазах, зеленные тени, губы темно-красной помадой. На шее чокер с шипами. Я даже сбрила брови! И знаешь, что они сказали мне на это? Ничего. Они не заметили! Я надеялась, что они наругают меня или скажут, что мне это не подходит. Но ничего. Абсолютно. Я для них пустое место.
Как мне больно за Аманду. Хотелось кричать. Народ! Посмотрите во круг себя что происходит. Вы не видите дальше своего носа. Только вы и ваши потребности. А как же близки и дорогие вам люди?
–– Они деньги просто ежемесячно перечисляют мне на карту и все. Все что надо я пошла и купила. Есть захотела, заглянула в холодильник. На этом все, – она отвернулась от меня и я заметила что на ее глаза наворачиваются слезы, – они меня не любят. Им все равно есть я или нет. Даже жить не хочется от мысли что я никому не нужна.
Я не выдержала и крепко прижала ее к себе. Из моих глаз потекли слезы. Она обняла меня тоже. Мне представлялось, что я ее спасательный круг. Она расплакалась. И я в каком-то порыве поцеловала ее в щеку.
–– Не помню, когда меня в последний раз целовали так искренне, ничего не ожидая взамен, – всхлипывая пробормотала она.
–– Хочешь, я буду тебя так целовать хоть каждый день?
