Две недели Лия провела в бесконечных учениях. Только вместо привычных забегов и рукопашной – танцы, столовые приборы и деловые разговоры. Особое внимание уделялось их внешнему виду. Лию ждало преображение. Она никогда не беспокоилась по поводу прически. Обычно она коротко стриглась, чтобы волосы не мешали, но что-то давно этого не делала, и волосы отрасли до плеч. Стилисты сделали ей новую прическу, нанесли макияж и научили пользоваться косметикой, потому что дальше ей это придется делать самой. Аристократы очень ярко красились, у них всегда были яркие тени на веках и переливающиеся красные губы. Но охрану обычно красили умеренно, чтобы она сильно не выделялась. В завершении Лию одели в традиционный для охраны черный костюм и подвели к зеркалу.
Несколько минут Лия всматривалась в свое отражение, не узнавая себя. Она никогда не заблуждалась на свой счет и понимала, что обладает стандартной, типичной внешностью, но сейчас из зеркала на нее смотрела красивая молодая женщина с невероятно притягательными зелеными глазами. Лия не понимала, как это произошло, то ли блестки на веках так оттенили естественный цвет ее глаз, то ли зеркало было с изъяном. Но она реально не узнавала себя.
– Ну как, моя дорогая? – спросил стилист, сложив ручки на груди.
– Боб, я себя не узнаю, – ответила Лия.
Эти две недели Боб всегда был при ней, и в какой-то степени они сроднились. Внешне он походил на негра, но раскосые глаза выдавали в нем примесь монголоидной расы. Немногим полукровкам удавалась попасть в закрытые города, где жили аристократы. В основном они работали здесь в качестве обслуги. Если кто-то выделялся талантом, его назначали на высокие должности. Так, вероятно, произошло и с Бобом, который, по разговорам, был стилистом самой первой леди. Он всюду сопровождал Лию, поправлял и делал замечания на каждом шагу: по поводу походки, осанки, манер и поведения. Поначалу Лию это раздражало, но потом она привыкла, к тому же у Боба оказался добрый характер, и Лия сразу это заметила, ей не хотелось его огорчать.
– Ты восхитительна, – заявил он. – А костюмчик как сидит! Какие безупречные формы!
И тут Лия обратила внимание на свой силуэт. Полной она никогда не была, но и особого внимания на свои формы не обращала. Да, костюм действительно хорошо сидел, выгодно подчеркивая ее изящные изгибы.
– Не очень удобно, он жмет, – заметила она, одергивая пиджак.
– Ты привыкнешь, во дворце нельзя ходить в солдатской робе.
Боб развернулся и пошел к туалетному столику, взял со стола маленькие жемчужные сережки и протянул их Лии.
– Вот, примерь.
– Но у меня нет дырок в ушах, мы не носим украшения, они не безопасны во время боя.
– Это клипсы, дырки не нужны. И я знаю, что вы не привыкли к украшениям.
Манера говорить выдавала в стилисте представителя нетрадиционной ориентации. В современном обществе гомосексуалистов недолюбливали, считая эту наклонность генетическим дефектом, но даже им разрешали создавать однополые семьи и рожать детей от суррогатных матерей. Боб помог Лии одеть сережки и снова развернул ее к зеркалу.
– Хм, – усмехнулась та, – необычно.
Она потрогала серьги на своих ушах, словно это были какие-то диковинные вещицы.
– А мне всегда их надо носить?
– Нет, только по особым случаям.
– Ладно, нам пора, у тебя еще сегодня занятие по столовому этикету.
И вот наступил тот самый день, когда новобранцев дворцовой охраны доставили во дворец.
