Я оперлась коленями о порог авто и наклонилась над сиденьем с протянутой рукой в попытке номер два извлечь ключ.
Пыхтя от натуги, пропихивая пальцы в узкое пространство, я не слушала Ясмину. Коснулась колечка от ключей, но рука застряла. Я сместилась вниз, встав коленками на землю, и едва не легла на пол автомобиля, когда до меня донесся ее удивленный голос:
– Ты чем там занимаешься, Эва? Ты так загадочно стонешь и пыхтишь, что у посторонних могут возникнуть пошлые мысли…
– Ы-ы-ы… – выдохнула я в отчаянии. – Я застряла, представляешь?!
– В каком смысле – застряла?
– В прямом! Руку заело… наверное, рукав зацепился…
Я подергала руку – без толку. Затем потянула второй рукой рукав, еще раз, а в третий, психанув, сильно дернула – раздался звук треснувшей ткани, на плече.
– Что там у тебя трещит? – принимала активное участие в моем злоключении подруга.
– Жизнь! – рявкнула я. – И рукав жакета оторвался, елки-палки.
– Так сними и попробуй выдернуть его, а потом и руку, – внесла «дельное» предложение Ясмина, вряд ли представлявшая, как я тут раскорячилась.
– У меня под жакетом только бюстье, боюсь, соседи не оценят стриптиз посреди улицы.
– О, я уверена, обязательно оценят. Но ты можешь расслабиться: в полседьмого мало кто из дома выходит. Они же не работают в «Теренс и Крылов». Помнится, машину ты поставила у ворот и, как обычно, криво. Значит, с улицы тебя прикрывает зад автомобиля и соседские кустики.
– Если меня посчитают нарушительницей общественных нравов, во всем будешь виновата ты! – проворчала я, как змея из кожи, выворачиваясь под немыслимыми углами из жакета.
Откинув мешающийся хвост за спину, я поправила белье, а то чуть грудь не вывалилась от усердия. Только бы никто не увидел, как я тут в красном кружевном бюстье, застегивающемся спереди и плотно облегающем тело до талии, «развлекаюсь». Узкую юбку тоже пришлось немного задрать, чтобы не мешалась, в результате еще и бежевые кружевные резинки от чулок выставила на обозрение. Полное бесстыдство!
– Эва, не переживай, да кто тебя извращенкой-то сочтет? Ты что? У тебя же на лбу крупными буквами написано: «Не подходи, а то заморозит!»
– А сейчас я полуголая и изогнулась неприлично, – поддразнила я. – Поэтому надпись на лбу вряд ли кто разглядит.
– Ладно, потренируйся на мне, а потом брутальному самцу, который должным образом оценит твое положение, расскажешь или лучше покажешь.
– Спасибо, я как-нибудь обойдусь, вот вытащу рукав этот, призраками проклятый…
Я пыхтела все отчаянней, но ткань застряла основательно, а моя рука, зажатая между сиденьем и стойкой, начала терять чувствительность.
– Эва, сколько можно уже мужчин избегать? А? – в отчаянье завопила Ясмина, будто в данный момент поговорить больше не о чем. – Ну не повезло тебе один раз, встретила морального урода, неужели теперь всех под одну гребенку равнять?
– Ты права, очень не повезло. Так не повезло, что три дня в коме провалялась, с трудом выжила, – выдохнула я зло, но не на подругу, с которой мы «сражаемся» на эту тему не впервой, а на обстоятельства.
– Послушай, снаряд в одну воронку дважды не попадает, – привела она «коронный» довод. – Да, твой первый мужчина оказался садистом, но нельзя же себя из-за этого хоронить? Отталкивать всех, кто по-настоящему в тебе заинтересован.
– Уж не о своем ли начальстве печешься? – ехидно осведомилась я.
– О, к тебе Тадеуш до сих пор мосты наводит? – завопила добровольная «сводня». – Ну ты посмотри, вот и герой будущего романа нашелся.
