Я гаденько, по-ведьмински ухмыльнулась. Может, мы, ведьмы, и не наделены тонной магии, но просто так, с разбегу, нас не съесть. Надо было еще раздавить и растереть ягоды по асфальту, чтобы оборотни и вовсе в обморок от источаемого аромата попадали, жаль – не догадалась.
– Твоя законная добыча. Ты поймал, ты и первый. Я за тобой, – примирительно подняв руки к небу, прохрипел вурдалак, всем своим видом показывая, что готов терпеливо ждать очереди.
Пересчитав взглядом количество оборотней, я в страхе прижалась к белобрысому и тут же отпрянула, но далеко отстраниться не смогла, была снова непреклонно прижата к каменному телу перевертыша.
Парень, все еще елозя рукой у меня под юбкой, даже не соизволил ответить. Оборотни недобро переглянулись.
– Эй, брат, не жадничай, поделись! Мы же с тобой всегда делимся! Или, по крайней мере, предлагаем.
Зеленоглазый наглец и тут не соизволил ответить. Вурдалаки приглушенно зарычали. Некоторые пошли шерстью, и я заметила, как их глаза запылали яростью.
Перевертыша их недовольство не волновало, он всецело был занят мной. Оттянул резинку трусов и больно щелкнул ей по пятой точке так, что я невольно ойкнула. И с ужасом увидела, как крашеный блондин подмигнул мне вторым веком.
Я начала медленно краснеть и краснела сильнее, чем когда его нос и губы скользили по моему животу.
Со стыдом я поняла: он не только по запаху может определить, что я ела на обед, но и унюхать краситель на моем нижнем белье.
Я не сомневалась: он намекал на то, что в курсе, что на мне трусы в мелкую клубничку. Не самое интересное белье для любвеобильных оборотней, можно сказать, белье, отбивающее всякий интерес. Но, если бы вурдалаков можно было отпугнуть панталонами до пяток, я бы только их и носила!
Я возблагодарила всех демонов, за то, что ничего более дельного с утра не успела найти, поэтому взяла первое, что попалось под руки. Бродя ночью по особняку, я так и не успела разложить вещи!
Мне и в голову не пришло, что кто-нибудь будет заглядывать мне под юбку!
Вурдалаки уже готовы были броситься на перевертыша и отобрать добычу. Я же размышляла, не протянуть ли к ним руки и покончить со всем разом в спасительном приступе самоубийства.
Но тот, кто меня так легко держал, даже не отпрянул, не встал в более удобную для боя стойку, он вообще не шевельнулся и был спокоен как слон!
Только по рукам и лицу пробежали дорожки шерсти, обозначая готовность к моментальной трансформации, а когти на сжимающих меня пальцах стали больше и впились в кожу.
Оборотень ослабил хватку, чтобы ненароком не выпустить мне кишки, но на землю так и не поставил, явно показывая этим, что не собирается отдавать меня нахалам.
Я уже подумывала о слезных мольбах «Ну отдай меня им!» – когда резкий окрик заставил всех вздрогнуть. Этот крик расколол царившее на парковке напряжение, как кирпич стекло.
– Что здесь происходит? – услышала я и облегченно выдохнула. К нам направлялся высокий взрослый мужчина, по виду преподаватель.
– Новенькая споткнулась и упала в лужу. Я ее вынул из воды, – с ленцой отрапортовал мой мучитель. Откуда он знает, что я новенькая и упала в лужу? Ах да, запах.
Все стоявшие на парковке воззрились на меня. Можно было подумать, что все здесь люди. Ни одного острого коготка или пучка шерсти, даже уши у всех стали круглыми! А лица?! Невиннее невозможно найти на всем белом свете!
Я не собиралась покорно сидеть на руках у парня, отбивалась изо всех сил и брыкалась ногами.
