– Братом кого?
– Да не кого, балда! Это тебя зовут Лоренцо! Ты – францисканский священник, брат по имени Лоренцо.
– Братан, значит? Типа «Брат-2»? Клево!
– На, учи слова. Да не переживай, париться особо не надо. Тут пять строчек всего.
– И все? – радостно воскликнул будущий просвещенный францисканский монах. – Спасибо! А то я по литературе в школе выше тройки даже во сне не получал.
Так же быстро были расхватаны и другие небольшие роли – слуг и родственников зловещих семейств Монтекки и Капулетти. Место Ромео оставалось вакантным почти до самого конца первой репетиции – ни один из парней не соглашался сделаться многословным героем-любовником. Отказывались все, и Петя Зуев – решительнее других, ссылаясь на перегруженность тренировками по футболу. И тут Паша решил прибегнуть к военной хитрости. Он подошел к Андрею, до этого молча наблюдавшему за происходящим с последнего ряда открытого театра, и что-то быстро прошептал ему на ухо. Тот кивнул, поднялся и подошел к артистам.
– Так. Исполнителем роли Ромео назначается Зуев Петр. И не возражать! Своим отказом ты подведешь весь отряд.
Командный тон и постановка вопроса ребром сразу нашли понимание у строптивого футболиста – осознав, что деваться некуда, он нехотя согласился.
Ролей с лихвой хватило на всех – вскоре пятый отряд превратился в членов враждующих семейств Монтекки и Капулетти, в их слуг или просто горожан города Вероны. Утомленный непростым процессом распределения ролей, главный режиссер решил первую читку сценария устроить на следующий день.
– Паш! А гримироваться нам нужно будет? – верещали счастливые актрисы.
– А как же! Чем больше, чем лучше – чтобы было видно с самых дальних скамеек.
– А можно мы прямо сейчас потренируемся?
– Тренируйтесь! – великодушно разрешил главный режиссер.
Оксана вызвалась сбегать в корпус.
– Девчонки, кому какую косметику принести? – поинтересовалась она и тут же начала принимать заказы.
Из корпуса она вернулась с вытянутым лицом, пустыми руками и ужасно расстроенная.
– Что? Что случилось? – кинулись к подружке девочки.
– Ой, девчонки, даже говорить не могу, плакать хочется. Вся наша косметика пропала!
– Как это – пропала? Куда?
– Не знаю! Исчезла! Испарилась… И моя косметичка, и твоя, Надь, и Маринкина, и Олина… В тумбочках – пусто!
– Да ты что! Не может быть!
Девчонки стайкой рванулись к корпусу и через пару минут вернулись совершенно убитые. Несколько минут они молча сидели возле сцены, потеряв весь былой актерский задор.
– Ой, девчонки! Как же мне теперь? Без макияжа я просто исчезаю! – простонала Надя.
– А я себя чувствую голой! – горестный голос Оксаны выразил мысли остальных.
– Девочки, я знаю, кто это сделал! – воскликнула вдруг Оля. – Это Зубочистка. Помните, она грозилась конфисковать нашу косметику!
– Ой, точно! – Девчонки переглянулись. – Это наверняка она! Вот мымра! Как же мы теперь гримироваться будем?
– Но она не имела права залезать к нам в тумбочки и брать чужое! Это нарушение наших гражданских прав! Пойдемте к ней! – воинственно взмахнула рукой Марина.
– Ой, нет, я не пойду, – отказалась Надя. – Не люблю ругаться.
– И я не пойду, – безнадежно мотнула головой Оля. – Все равно бесполезно.
– Я тоже не пойду, – вздохнула Оксана. – Боюсь, сорвусь, наговорю лишнего, самой же хуже потом будет.
– Ну, как хотите, – пожала плечами Марина. – Я и одна могу.
Анну Павловну она нашла в холле – вожатая читала какую-то книжку.
