– Я совершенно не против, если ко мне кого-то подселят, – поёрзала я в кресле.
Сергей Петрович перевёл взгляд с Елизаветы Львовны на меня.
– Ангелина Витальевна, к вам действительно подселят, но ни кого-то, а Надежду Борисовну. Мы рассмотрели ваше ходатайство о предоставлении ей места в общежитие и решили его положительно.
Он нервно постучал карандашом по столу.
– Что же получается? Просили, просили и напросились на рабочую силу, а размещать некуда? Елизавета Львовна, давайте-ка всё-таки залы уплотним до четырёх человек. Это же временно на летний сезон, пока дом не сдастся.
– Ваше дело приказать, моё исполнить, – она поджала губы, – но не всё так просто. Не уверена, найду ли такое количество кроватей и нового постельного белья.
– Времени достаточно. Проведите инвентаризацию: подсчитайте, запишите. Придётся приобрести, если не хватает. Будем решать этот вопрос в рабочем режиме. Вы свободны, Елизавета Львовна. Займитесь делами! Их у вас прибавилось!
Когда комендантша покинула кабинет, громко хлопнув дверью, Сергей Петрович подобрел, по-отцовски посмотрел на меня, затем на Владимира.
– Ну, молодёжь, на вас вся надежда. Я получил рекомендательное письмо и характеристику ребят. Парни спортивные, играют в футбол за команду института, участвуют в КВН, с агитбригадой были на БАМе. Вам предстоит подключить их к активной деятельности как на комбинате, так и вне его. Ангелина, сбрось с себя все перегрузки на помощников. Всё, что касается стройотряда, будет твоей основной деятельностью: размещение, быт, отдых и, конечно, культурная программа: показать город, исторические места, на выходные свозить в областной центр, может быть в театр. Ну, не мне тебя учить, чем занять молодёжь. В общем, берите с Владимиром полное шефство над студентами. Надо встретить ребят достойно, с русским гостеприимством. Владимир, организуй товарищеские матчи по футболу. Пусть присоединятся к вашим тренировкам. Может, взаимно будете полезны друг другу.
Вот уж свалилось счастье на нас! Да, мы (читайте, директор и я) сами добивались этого: стучали и звонили во все двери, начиная от комитета комсомола района до областного, а затем и в ЦК писали, потому что результата от нижестоящих организаций не было. Но когда пришёл положительный ответ, то застал нас врасплох. Задержка сдачи нового дома во многом затрудняла ситуацию. Но что поделаешь, придётся приложить все силы, чтобы достойно вырулить из неё.
По дороге домой я ошарашила Надю новостью: теперь она может прописаться в общежитии и переехать ко мне в комнату. Вроде бы новость приятная для неё, всё-таки сулит получение квартиры. Но всю сознательную жизнь она прожила с Капой, заменившей ей мать, и оставить тётушку одну будет стрессом для них обеих. Но, когда всё так непонятно с Толиком, ей лучше проживать вместе со мной – поддержу хотя бы словом. Да и мне с ней будет гораздо комфортнее, чем если бы меня «уплотнили» неизвестно кем.
Толик так и не звонил ей. В общем, полнейшая неопределённость. Хорошо, что я собираюсь по уши вовлечь её в шефство над интернатом и стройотрядом из Николаева, и времени на переживания останется гораздо меньше. Своим переживаниям я лазеек не оставила – решила помочь коменданту общежития с инвентаризацией имущества и с уплотнением комнат.
13 июня, в воскресенье, мы вдвоём с Надей отправились в интернат. День стоял солнечный, хотя и с лёгким ветерком. Голубое-голубое небо с нежно тающими облаками, буйная зелень, разноголосое пение птиц умиляли до томного щемления в сердце. Лаконичная простота сквера провинциального городка трогала мою чувствительную душу куда сильнее, чем вылизанные рукотворные красоты парков Парижа.
