Любовь на десерт - страница 6

— И не говори... Так родить хочу, сил уже никаких нет. Меня тут мой гинеколог вчера отругала, что я за последнюю неделю набрала два килограмма. А я что могу сделать?! Ночью просыпаюсь с мыслью о еде, с ней же и засыпаю.

— Потерпи, ещё чуток осталось. — Мне было действительно очень жаль подругу, но такова наша женская доля.

— Вот несправедлива к нам жизнь. Он получил удовольствие, а я теперь мучаюсь. Ношу девять месяцев, потом рожать буду, а ещё ведь и грудью ребёнка кормить... И похож он будет на папу!

— Думаю, ты тоже в обиде не осталась, это что касается удовольствия. А насчёт последствий, так ты о них знала заранее. Поздно теперь уже сокрушаться. И на кого будет похож ваш сын, ты ещё не знаешь.

— Хочу, чтобы на него, — как-то совсем по-детски выпалила Окси.

«Боже, бедный Костян... Как же ему трудно!» — мысленно посочувствовала другу, но вслух высказала совершенно другое.

— Ну, если хочешь, значит, будет.

— Леська, ты меня совсем сбила с панталыку, я тебя спрашивала про Марка, а ты технично на меня перевела разговор.

— А что с ним? У него всё хорошо.

— Это я и без тебя знаю. А у вас как? — интонацией выделив слово «вас».

— У нас всё как всегда. — Я не хотела посвящать Оксану в наш сегодняшний разговор.

— Может, тебе найти уже другого? Ну козёл он, понимаешь? Ко-зёл! У меня чуйка на парнокопытных! — эмоционально воскликнула она и вперилась яростным взглядом.

— За что ты его так не любишь? — откинувшись на спинку стула, устало посмотрела на подругу.

— Хватает уже того, что его любишь ты!

— Хорошо... Давай начистоту. Чего ты пытаешься добиться?

— Он не такой хороший, каким хочет казаться.

— Все мы не без греха, — спокойно парировала её высказывание.

Какие бы ни были у меня сложные отношения с близким мужчиной, но, на мой взгляд, я должна его защищать. Иначе какая же мы тогда пара?

— Ты его любишь? — в лоб спросила Оксана.

— Мне с ним хорошо, спокойно, и я определённо испытываю...

— Стоп! Я тебя спросила не об этом. Ты. Его. Любишь?

— По-моему, это личное, — резче, чем следовало, ответила на вопрос, чувствуя, как поднимается утреннее раздражение.

— Ты его не любишь, — констатировала довольная собой Смольянинова, развалившись на стуле. — А раз так, то я теперь могу со спокойной совестью дать твой номер телефона. У меня его давно, кстати, спрашивают.

— Кто?

— Вот он позвонит, сама и узнаешь.

Мысленно застонала, скорее бы она уже родила и занялась полезным делом. Костя словно почувствовал, что я уже на грани, и появился рядом с нами.

— Девочки, надеюсь, вы наговорились? — И, не дожидаясь от нас ответа, сразу перешёл к делу: — Кстати, Лесь, ты пойдёшь на день встречи выпускников?

— Не знаю, как получится.

— Эй! Это, вообще-то, моя реплика, — смотря на меня, погладила живот Оксана. — У меня срок родов стоит аккурат на это время. У тебя же нет таких отговорок. Тем более ты не присутствовала в прошлом году... Жаль, что придётся пропустить, так хотела с вами всеми встретиться.

— Какие проблемы?! Если ты не можешь прийти на встречу, тогда встреча придёт к тебе! — вклинился Костя. — В роддоме мы ещё не отмечали. Будет прецедент. Вдруг ребята прочувствуют всю глубину и надобность этого шага, и пойдёт туда паломничество.

— Или, глядя на вас, передумают окончательно посещать это милое заведение, — вставила я свои пять копеек. И поднявшись из-за стола, добавила: — Ладно, ребята, с вами хорошо, но мне уже пора домой.