Павел не знал, зачем это делает. Хотел выплеснуть на бумагу эмоции, потом читать свои мысли и вычёркивать чувства к Марине одно за другим.
Забыть её никак не получалось. Десять лет выбросить из жизни не так просто. Однако, шум прибоя, морской воздух, одиночество и позитивные размышления потихоньку успокаивали.
Немного раздражала юная парочка, отвлекающая внимание откровенными ласками и звучными чмокающими поцелуями, которая нисколько не стеснялась присутствия посторонних.
На кромке воды, прямо в волнах, сидела молодая женщина в ярком купальнике, которую то и дело переворачивал и выбрасывал на берег очередной набегающий вал.
– Глупое, даже опасное занятие, – подумал Павел, глядя на эксцентричные упражнения дамы. – Умеет ли она плавать? Что, если накатит большая волна, унесёт на камни или на обломки старого пирса, таящиеся в глубине недалеко от берега?
Однако, женщина не унималась. Ей явно нравилось играть с волнами. Она была совсем белая, однозначно только приехала. Возможно первый раз в жизни на море.
Павел отчётливо помнил, как такая волна захлестнула неожиданно и унесла в море дочь, хотя она играла на берегу в нескольких метрах от линии прибоя. Ребёнка чудом удалось вызволить из морского плена, а эта сама лезет в пасть коварной стихии.
Мужчина отложил блокнот, прижал его тяжёлым камнем и направился к берегу. Ему было не по себе. Интуиция требовала поторопиться.
Словно по заказу накатила гигантская волна, поглотила дерзкую незнакомку и унесла.
Павел вглядывался в пенные водовороты, перемешавшие в грязный коктейль ил, песок и водоросли. Женщины нигде не было видно.
Сердце и грудь сдавили спазмы, дыхание спёрло. Он испугался. Кажется, даже больше, чем тогда, с дочерью.
Мужчина вглядывался в буруны. Белое тело показалось на миг и снова скрылось. Ветер и рёв волн заглушали крик, если он был.
Павел бросился в воду. Смерть женщины он пережить бы не смог.
Грязные волны не позволяли видеть, куда плывёт, поэтому то и дело приходилось оглядываться на берег.
Женщина ещё держалась на поверхности, но силы оставили её в тот самый миг, когда Павел схватил за волосы.
Спасать ему приходилось прежде, поэтому мужчина опасался мёртвой хватки утопающей, способной погубить обоих.
Как и сколько времени занял обратный путь, Павел не знал. Время, спрессованное напряжением и страхом, тянулось бесконечно долго.
На берегу уже толпились зеваки. Видно влюблённые позвали на помощь.
Голова у Павла кружилась, в ушах звенело. Хотя он был уже на берегу, тело словно качалось на волнах.
Спасённая, казалось, совсем не дышала. Павел из последних сил уложил её животом на колено, чтобы вызвать рвоту, заставить вздохнуть.
Вода изо рта женщины потекла, но дышать она так и не начала.
Павел собрал остатки сознания, начал с остервенением делать искусственное дыхание: нажимал на грудную клетку, нагнетал в лёгкие воздух через её рот.
Зрители потихоньку приходили в себя, начали помогать.
Женщину рвало. Долго, изнурительно. Выворачивало внутренности до самого дна.
Выглядела она неважно, если употреблять осторожные эпитеты. Невозможно было определить её возраст, даже приблизительно, настолько море исказило внешность.
Утопленница, так теперь её между собой звали в пансионате, оказалась молодой, весьма привлекательной и живучей особой.
На обед, Лила, такое у девушки было необычное имя, пришла своими ногами, разве что была мрачна и необщительна.
