Пришлось всю силу своего убеждения направить на то, чтобы уговорить дочь оставить кубики на полке: «Сейчас они ещё полежат, а вот в следующий раз мы их обязательно купим!» Отдирая дочь от кубиков, потащила её в запланированный отдел с детской одеждой.
Рассчитавшись с кассиром, сложив кошелёк в сумочку, а купленные вещи в пакет, оглянулась, чтобы подхватить дочь и как можно скорее покинуть торговый зал. Но… Дочери рядом со мной не оказалось… Опешив, я ещё раз окинула взором пространство, но моей девульки в пёстрой цигейковой шубке нигде не было видно.
Ага, возможно, она опять побежала к своим кубикам! И я рванула в детский отдел. Брюнетка-продавец с безразличным видом следила за покупателями.
– Девушка! А вы не видели здесь вот только что девочку в пёстрой цигейковой шубке и шапке? Мы к вам недавно заходили…
– Нет, – коротко сказала продавец-консультант, не изменив своего сомнамбулического выражения лица.
Тревога и страх стали охватывать меня, и я в растерянности металась по отделам, пытаясь найти своего ребёнка. На втором этаже универмага наткнулась на бывшего однокурсника и поведала ему своё горе.
– Не реви, найдём твою красавицу! Ну куда она могла уйти – дальше магазина выйти не посмеет!
– А вдруг её украли?! Такой красивый ребёнок, в такой дорогой шубке!
Картины одна страшнее другой проносились у меня перед глазами, накрывая волной паники.
Объединив усилия, мы с однокурсником носились по всем этажам, заглядывая в каждый отдел и закоулочек… Но дочери нигде не было, и все встречные утверждали, что не видели такую малышку!
Заливаясь слезами, я подошла к информационному отделу и попросила дать объявление о пропаже девочки по громкой связи. Встревоженный голос администратора зазвенел на всех этажах здания:
– Внимание! Пропала девочка трёх лет в пёстрой цигейковой шубке и шапке, на ногах белые валеночки. Зовут Галина. Просим всех, владеющих информацией о девочке, подойти к информационной стойке.
Время тянулось, как резиновое, но никто не подходил к стойке, и никто не сообщал ничего…
Подождав минут двадцать, решили вызвать милицию (тогда ещё не переименованную в полицию). Вскоре к нам подошёл милиционер, и я сбивчивым от волнения и страха голосом начала сообщать приметы моей исчезнувшей маленькой красавицы.
Сотрудник милиции поднёс рацию к уху и начал передавать:
– Разыскивается девочка трёх лет в пёстрой цигейковой шубке…
Но не успел он договорить, как я его остановила:
– Подождите, кажется, это она!
Сквозь слёзы я увидела, как к информационной стойке идут две крупные деревенского вида тётушки, держа за руку мою девочку трёх лет в пёстрой цигейковой шубке, которая… прижимала к груди сетку с разноцветными кубиками!
Женщины действительно были из района – приехали отовариваться в город. Ну и, как большинство женщин того времени, деньги прятали сами знаете где… в лифчике.
Так вот, покинув универмаг, женщины спустились с широкой лестницы, по подземному переходу перешли на другой конец дороги на остановку и решили зайти за киоски, прежде чем садиться в автобус, и надёжно спрятать оставшуюся сдачу.
И за киосками им предстала такая картина: на снежной целине играла в одиночестве маленькая девочка – совершенно спокойно кидала кубики в сугроб и ползла к ним, потом кидала дальше и так же, купаясь в снегу, добиралась до заветной цели.
Приглядевшись, женщины поняли, что эта девочка очень похожа на ту, что описывали по радио в магазине. Да и взрослых рядом не наблюдалось.
