Проходит несколько минут, прежде чем он вспыхивает заново, и я торопливо смахиваю экран блокировки в сторону, открывая переписку. Да только вот так сюрприз! Вместо ответа рыжули в списке чатов висит непрочитанным сообщение от Карины Островской.
Тут же открываю: «Знаешь что, Паша, который вовсе не Паша, я подумала?»
Возле иконки с её изображением горит зелёным цветом символ телефона. Она снова в сети! На связи! Пишет мне!
«И что же ты подумала, моя проницательная?»
«Не наглей. Не твоя.» – прилетает в ответ, и я тут же отправляю ответ:
«Это только пока.»
Карина присылает кучку смеющихся эмодзи и долго пишет ответ. Я безотрывно смотрю на мелькающее по экрану многоточие, в предвкушении ожидаю очередной язвительный комментарий.
«Я подумала, что мы могли бы продолжить наше общение, пока нам обоим это не надоест, но...», – пишет девушка, и я нетерпеливо постукиваю уголком телефона по столу в ожидании продолжения.
«Ты должен прислать мне своё юношеское фото, НЕ ПАША, и назвать своё настоящее имя», – прилетает следом.
Я глубоко задумываюсь. Стоит ли игра свеч? Да, мне интересно с ней общаться, но раскрываться я пока не намерен. Да и зачем?
Мне приходит новое сообщение. В нём – фото. Танцпол в ярких неоновых лучах и парень, подмигивающий на камеру.
«Решайся, или я иду танцевать со своим новым знакомым», – и следом такой же наглый, как и её новый знакомый, подмигивающий смайл.
Злость и раздражение вспыхивают во мне, порождая в памяти болезненные воспоминания. То, о чём я так хотел бы навсегда забыть и никогда больше не помнить…
«Ну так что?» – не даёт мне увязнуть в своих мыслях Карина. – «Что ты выбираешь?»
«Однозначно не девушку, которая с лёгкостью выберет не меня. Вот уж чего я не уважаю, так это легкомысленность и ветренность!»
«О-о-о-о! Да я различаю нотки недовольства в твоём сообщении, человек без имени! Ты что, ревнуешь?» – и снова бесящие смайлы, ухохатывающиеся надо мной.
Нужно бы просто заблокировать эту особу, которая, очевидно, поставила себе целью извести меня, но мне, как тупому малолетке, во что бы то ни стало хочется, чтобы последнее слово осталось за мной.
«Да, ревную. Это пока не запрещено законом!» – От моей злости и телефон греется в руках.
«Но права у тебя такого нет. Ты мне никто!» – правдиво выстреливает Карина следующим месседжем.
«Ты мне нравишься, и этого вполне достаточно.» – слишком поздно я понимаю, что из-за внутреннего раздрая совершенно перестал контролировать свои мысли, и они упрямо лезут на таран.
«Нет, недостаточно! Нельзя просто взять и приревновать незнакомого тебе человека!» – отвечает мгновенно Карина.
Мне представляется, как она задумчиво прикусывает нижнюю губу, поправляя за ушко выбившуюся прядку шоколадных волос. Под её глазом от нарастающего напряжения начинает пульсировать тонкая голубая венка. Длинные ресницы касаются скульптурных скул каждый раз, стоит её опустить взгляд на телефон в своей руке.
Нарисованная в голове картина до того мне нравится, что я решаю идти до конца:
«Так дай мне шанс узнать тебя поближе. Пожалуйста.»
«Уже, помнится, дала. Ты знаешь, что нужно делать...», – следом за этим сообщением девушка пересылает мне условия, выдвинутые ранее, и добавляет ещё одно: – «А ещё я хочу знать, откуда ты, раз тебе известно, где живу я.»
Я задумываюсь лишь на одно короткое мгновение, прежде чем нахожу в закрытом профиле своего друга фотографию, сделанную на его проводах в армию. Там он ещё достаточно молод, не такой качок, как сейчас, но, главное, что лицо узнаваемое.
