– А если я неправильный дракон? – холодно улыбнулся Свэндал. – Что, если все мои амбиции – это учить бездарь в человеческой «магадельне» и заниматься наукой? Если я не хочу ни власти, ни богатства? Если предел моих мечтаний – это доказать квадратуру круга и совместить в одном заклинании стихии-антагонисты? Что, если я живу ради науки?
– Ты однозначно неправильный дракон, – игриво протянула блондиночка. – Давай сюда уже твой мутный камень, – и она потянула изящную ручку ко все еще открытой коробочке с кольцом.
– Такие вещи предлагаются только один раз, – Свэн резко захлопнул футлярчик и, как волшебник, убрал его в карман. – Кажется, из нас двоих непомерные амбиции в наличии у тебя.
– Не поняла, – эльфийка возмущенно воззрилась на него.
– Все ты поняла, – усмехнулся дракон. – Не ожидала, что родовитый дракончик-дурачок окажется бесперспективным, но с худого тролля хоть шмат гроля2? Пусть будет про запас, вдруг и вправду именитым ученым станет?
– Не переходи границы, Свэндал, – недовольно процедила девушка. – Так ты отдашь мне мой подарок или нет?
– Это был не подарок, – немного грустно произнес дракон, – и больше я его тебе предлагать не буду. Недостойна.
– Да пошел ты! – зло бросила эльфийка и стремительно направилась к выходу из зимнего сада. Как раз к тому самому, до которого я уже почти добралась по кустам. Тьерш!
Дверью эта «оскорбленная невинность» шарахнула так, что самоцветные витражи, вставленные в дверное полотно, жалобно затрещали, но, по счастью, выдержали. Для надежности я посидела в кустах еще пару минут, огляделась и, никого не обнаружив, медленно двинулась к выходу. Рука уже легла на дверную ручку, и я медленно и осторожно, чтобы, не дай Богиня-Мать, не скрипнула, повернула металлическую рукоятку, но тут мою кисть накрыла широкая горячая мужская ладонь. Сказать, что я испугалась, – это ничего не сказать!
– Подслушиваем, Марина Владимировна? – прошептал мне на ушко Свэн, а я настолько испугалась, что даже не обратила внимания на то, что он назвал меня по отчеству.
Я стояла ни жива ни мертва и боялась даже дышать, потому что абсолютно не представляла, что можно ожидать от дракона в подобной ситуации. В мстительности ящеров я уже успела убедиться, поэтому осознавала, что слухи про них не врут, а по поводу влезания в их личную жизнь всегда и везде говорилось одно: драконы подобного категорически не терпят и не прощают. А вот как это – «не прощают», увы, не уточнялось.
– Что ж вы так испугались? – продолжил издеваться он, медленно отрывая мои пальцы от дверной ручки, за которую я продолжала судорожно цепляться. – Помнится, в первое наше знакомство вы были более решительны.
«Так значит, он не забывал меня?» – пронеслась в голове судорожная мысль и тут же исчезла, смытая волной паники, потому что ящер, отцепив меня от двери, повел в глубь сада. Доведя до памятной скамейки, он усадил меня на нее, а сам остался стоять, глядя на меня сверху вниз.
– Ну, и что мне теперь с тобой делать, чтобы ты не болтала? – задумчиво вопросил он.
– Я никому ничего не скажу! Честно! – тут же пообещала я, складывая ладошки в молитвенном жесте. Только бы отпустил! Только бы поверил, хотя я и в самом деле не собиралась трепать эту историю. Месть, конечно, была бы хорошей, но это же некрасиво!
– Надежнее все-таки убить и съесть, – заключил ящер, в холодной улыбке демонстрируя мне острые клыки. – Или лучше закопать? – тут он обвел задумчивым взглядом зимний сад. – Эй-эй! Я же шучу! – спохватился Свэн, видя, что я начала уже заметно бледнеть. – Я что, так похож на монстра? – с наигранной обидой вопросил он у меня, а я сдуру возьми да и закивай, не подумав. Потом, правда, с запозданием подумала, осознала и снова начала бледнеть, на этот раз уже отрицательно мотая головой.
