Кобелина.
Не нужно думать, что я только себе под нос так его называю. Я и ему говорила, да и всем, чтобы он знал правду о себе, ведь корона невероятно жмет. Тем более отец у него – шишка следственного отдела в моем городе. Конечно, если подумать, такая выгодная партия, но вот общаться с этим трезвоном не хотелось, даже чтобы получить без проблем хорошую должность.
Посмотрела на миллион свободных мест и серьезно сказала:
– Здесь занято.
– Спасибо, зайка, – нагло заявил он и плюхнулся рядом. – Как дела?
Нахмурилась, вспоминая, когда это у меня хвостик появился и длинные ушки. Точно! Никак не могли, так как я абсолютно не перевариваю зайчиков, кошечек и тому подобное. НИЧЕГО! Вот лучше быть ведьмой, но зато это произносится с чувством и с судорожным оглядыванием по сторонам, чтобы я случайно не услышала. Так что… нужно его немного просветить, раз зайчиков видит.
Задумчиво повела челюстью, отмечая белоснежные зубы красавца. О них он мог рассказывать часто и много, раздражая до скрипа зубов. Нарцисс еще тот.
– Тебе чего нужно, Авдеев?
– Я слышал, ты с Бодиковым рассталась, – лениво выдал он, определяя свою лапку на спинку моего сиденья.
– Ну и? – осведомилась и выбросила ее, откидываясь так, чтобы он уже ничего не запихал мне под спину.
Но зря я обрадовалась. Авдеев не растерялся и положил руку мне на бедро, отчего моя бровь пошла вверх, а глаз дернулся, в то время, когда парень повел разговор:
– Я подумал, что нам нужно быть вместе. Уверен, получится супер. А если ты будешь хорошо себя вести…
«То есть?! Вырастить ушки, хвостик и грудь четвертого размера? А также прыгать и рот открывать, когда этот индюк подаст сигнал?»
Все. Дальше слушать нет смысла. Ну и пусть дальше меня считают дикаркой. Посмотрела на свой бумажный стакан с чаем со льдом, потом на парня, который не смотрел на меня, когда говорил, а куда-то вперед, и позвала:
– Авдеев…
Он повернулся, и я с огромным удовольствием вылила ему на мордочку свой чудесный напиток, отчего он завизжал, подпрыгивая на месте, и рявкнул:
– Ты сумасшедшая! Ты что натворила?!
Встала и, схватив свою сумку, сказала:
– Больше не подходи. В следующий раз горячий кофе на твою мордочку вылью. Понял, зайчик?
– Ты… да ты… – как слон дышал, – ледяная стерва! – с бешенством завизжал он.
«Ой, ну вот все! Сейчас горько расплачусь от такой характеристики и спрыгну с первого этажа. Или вот на нижнюю ступеньку… Но не буду. Поплачу в подушку потом как-нибудь. В следующей жизни, например».
Обернулась, подняла бровь и выдала свое мнение:
– Самовлюбленный гусь!
– Я, кстати, хотел предложить тебе быть моей спутницей на выпускном, но раз ты так, то выберу достойную!
«Аааа…. Все! Жизнь закончилась. Ну вот теперь однозначно буду ногти грызть и сморкаться в самый лучший платок, если его найду в своих вещах… Кстати, а он у меня есть?! Я точно не покупала».
Быстро подошла к нему и, улавливая, как Никита довольно сощурился, ожидая от меня упрашиваний, слез, наклонившись к его уху, миленько направила по нужному адресу:
– Пошел к черту со своим предложением!
– Гадина!
– Козел! – просветила, перебирая в голове всех животных, сортируя по порядку в очередь.
– Да ты еще будешь…
Не знаю, что он там хотел сказать и как наше «милое» общение смотрелось со стороны, но я даже вздрогнула, когда услышала:
– Привет, малышка. Соскучилась?
Кто бы мог еще так сказать? Не нужно заморачиваться и напрягаться, чтобы ответить. Конечно, только один смельчак – Амуров. Посмотрела в сторону и увидела его, да не простого, а «золотого», кипящего от бешенства. Александр прошел вперед и нагло оттолкнул громадным телом Авдеева, отчего тот почти завалился на стулья трибуны. Но обидчик даже не заметил этого, он мгновенно потянул меня на себя и сухо поинтересовался:
