– Почему она на цепи? – шепотом, с трудом проталкивая слова сквозь горло, спросил Йен.
Слуга рассмеялся.
– Ну, они ведь все хотят сбежать отсюда, так? Нас тут только пять надзирателей, а их тут чертова дюжина.
Он подошел к девушке, которая тут же свернулась калачиком и вжалась в стену. Погладив ее по голове, мужчина проворковал:
– Ты пыталась уйти отсюда три раза, да, котик? Но Мэтью тебя поймал.
На войне Йен видел столько ужасов, что их хватило бы на несколько жизней. Но то, что он обнаружил в этом месте, казалось ему другим, самым страшным кругом ада. Прокашлявшись, Йен заявил:
– Пошевеливайся. Я ждать не привык.
Мэтью пожал своими мощными плечами и ущипнул девушку за подбородок. Она даже не двинулась. Несчастная лежала безучастно, как будто ей удалось сбежать отсюда в другой, никому не видимый мир.
Надзиратель усмехнулся.
– Пойдемте, милорд, – выпрямившись, сказал он.
Желание скорее увидеть Еву, убедиться, что с ней все в порядке, жгло Йена изнутри. Его мутило от одной мысли, что, может быть, она сейчас лежит где-то, такая же напуганная, как эта несчастная девушка на полу. Эта мысль болью пронзила его сердце. Может, Томас, настоящий лорд Кэри, был прав. Лучше бы Ева умерла, чем оказалась узницей такого места, как это.
Они шли по мрачному коридору, из-за стен в даль него доносились звуки, словно кто-то царапал их изнутри.
– Почему нет свечей? – спросил Йен.
– Они тише себя ведут в темноте.
Потому что темнота пугает их?
Остаток пути в глубь дома они проделали в тишине.
– Пришли, – заявил его проводник и постучал в дверь.
Приглушенный голос ответил им:
– Входите.
Дверь отворилась. Теперь Йену оставалось только надеяться, что хозяин этого дома никогда не видел настоящего Томаса. Если они встречались, то его игре придет конец. Но Йен был почти уверен, что Томас – который теперь по закону стал опекуном Евы – не захотел бы портить свою репутацию появлением в таком месте. Даже у такого подлого человека, как он, не хватило бы духу бросить сестру в эту выгребную яму. Конечно, Томас сюда не приезжал.
Йен пересек порог, и по его сапогам скользнул золотистый луч света. В этот момент он понял, что ошибался, – лечебницей заправлял не хозяин.
За простым письменным столом сидела женщина лет примерно тридцати пяти. Широкие, темно-красные юбки облаком лежали вокруг ее ног, светло-рыжие волосы обрамлял белоснежный чепец. Она поднялась навстречу гостю. Ее движения были удивительно грациозными. Похоже, дама прекрасно себя чувствовала в кабинете, переполненном сентиментальными изображениями пастухов и пастушек.
– Добрый вечер.
Ее голос был мягким, завораживающим словно медленная, глубокая река. Йен заставил себя поклониться.
– Добрый вечер, миссис… м-м-м…
– Конечно, Палмер.
Она указала изящной, но в то же время крепкой рукой на стоящий перед ней стул.
– Прошу вас, садитесь. А вы?..
– Лорд Кэри.
Йен подошел к простому, отполированному до блеска стулу. Все в комнате содержалось в идеальной чистоте: на письменном столе не было ни одной лишней бумаги, на круглом столике возле окна – ни одной безделицы. Вещи и мебель в кабинете, как и складки платья его хозяйки, и ее сдержанная прическа без единой выбившейся пряди, – от всего этого веяло строгим порядком.
Йен опустился на стул, не сводя глаз с женщины.
– Чаю? – предложила миссис Палмер.
– Нет.
Йен не представлял, как можно пить чай, когда в десятке шагов от них мучаются люди. Сама мысль об этом казалась ему отвратительной. Хотя он знал генералов, которые распивали шампанское, в то время как их солдаты гибли на поле боя.
