Мои соседки по палате только брови вскидывают вверх от удивления, но после все отворачиваются. Никому до меня нет никакого дела.
Я же сижу, смотрю на все это и что-то не понимаю.
То ли я дура и мне это просто показалось, то ли Янина сейчас специально мои костыли закинула подальше, чтобы я, как заяц, прыгала к ним по всей палате?
Зачем? Наверное, я просто что-то не так поняла.
Одного только воспринять не могу. Как Кирилл Александрович может быть с вот этим вот… огнеметущим? Что, реально, что ли?
Похоже, внешность действительно обманчива, хоть мне и далеко, конечно, до нее. Понятно, что мужчины на фигуру смотрят, ну так и у меня есть фигура! И грудь небольшая, и талия тонкая, и ноги. Не от ушей, конечно, но тоже красивые. Я же балерина, но, наверное, ему более яркие нравятся.
Такие, как Янина. Куда уж мне до нее.
И так обидно в этот момент мне становится. До слез прямо. Сама даже не знаю почему. Просто мне хотелось, чтобы я в глазах Кирилла Александровича тоже симпатичной была.
Просто хочется мне так. Не знаю почему.
11. Глава 11
Сегодня уже среда, и я жду не дождусь Надюшку. В палате душно. Я выхожу в коридор посидеть. Тут есть что-то вроде отдельного угла с небольшим диванчиком.
Мимо меня проносятся медсестры. Ковыляют больные, но, честно говоря, мне нет до них никакого дела, так как вдали коридора я снова замечаю его.
Опять только мельком, но этого тоже хватает, чтобы сердце начало стучать быстрее. Кирилл Александрович возвращается с очередной операции. Даже представить себе не могу, как он вообще живет в таком темпе.
Невольно поправляю волосы. Вдруг он увидит? Хотя мужчина даже внимания на меня особо не обращает. Всегда серьезен и строг, брутальный, мужественный.
Я теперь понимаю, почему все медсестры засматриваются на него. Кирилл Александрович очень красив, такой… что у меня внутри все трепещет, когда вижу его. Странная реакция.
У меня такое точно впервые. Так необычно, остро, запретно, опасно. Я знаю, что у него есть женщина, но все равно. Я смотрю на него, и каждый раз, когда встречаю, внутри все переворачивается.
Что касается Семерова, то он чаще бывает в отделении, но заходит только к своим пациентам. На меня вообще не смотрит, словно меня и нет. У него тоже, похоже, характер чисто врачебный, и я уж точно не завидую его жене, хотя, судя по сплетням медсестер, он тоже холост, как и мой… Ну, точнее, не мой, конечно. Просто как Кирилл Александрович.
— А-а, маська моя!
Оборачиваюсь и не могу сдержать улыбку.
— Надюшка!
Подруга несется ко мне, как ураган. Большие светлые локоны развеваются в разные стороны. В ее руках гремят большие пакеты, а в них точно банки. Господи…
— Ты что там набрала?
— Да всего понемногу.
Надя крепко меня обнимает, и у меня невольно слезы выступают.
— Как тебя угораздило так, мась? До вступительных же месяц остался. Ну ты даешь, вообще. Я, как только узнала, чуть со стула не упала.
— Не знаю. Получилось так.
Опускаю глаза. Мне очень обидно, что так вышло. В один день просто мечта может пошатнуться.
— Эй, манюнь, ну, не расстраивайся! Нормально все будет.
Всхлипываю.
— Да. Наверное.
— Ну ты чего? Сыграешь ты свою партию Джульетты! Тебе ведь даже замену никто не ищет. Все ждут.
— Правда?
— Конечно! Перепуганные всем случившимся, особенно после того, как тебя от пола сломанную отдирали, но это мелочи. Ляль, все тебя ждут. Балета без тебя не будет.
