Приехав на следующий день на место происшествия, Леонид Михайлович стал осматривать остатки дома после пожара. Бродя по углям, он пытался что-то найти, сам не понимая, чего ищет.
Борис стоял в стороне и с дрожью наблюдал за следователем. Ему казалось, что сейчас найдется какой-то окровавленный кусочек и все… Вся правда вылезет наружу. Его посадят в тюрьму. Еще и дом зря поджог. Конечно, он все проверил еще с утра. Борис специально не остался в больнице, несмотря на неважное самочувствие и слабое состояние здоровья. Он вернулся, чтобы с самого утра, когда рассветает, посмотреть, нет ли где каких улик. У него не получилось осмотреть всю груду пепла, но бо́льшую часть он просмотрел и ничего не нашел. Все сгорело полностью, дотла. И сейчас, наблюдая за настырным, чего-то вынюхивающим следователем, он боялся. А тот все ходил, что-то записывал и бормотал себе под нос. У Бориса стоял в глазах один и тот же момент. Как следователь раскапывает сверху угли, достает откуда-то не до конца сгоревшую, окровавленную доску и тыкает пальцем в Бориса. К нему подходят, надевают наручники и везут в неизвестность… «Нет, только не это. Я не выдержу этого! Не выдержу», подумал Борис и почувствовал, как слезы застилают лицо. Но, ничего подобного не произошло. Следователь все осмотрел, что-то еще записал, задал несколько вопросов и ушел. Борис выдохнул. Самая большая улика, то есть окровавленный дом, исчезли навсегда, вместе с той страшной ночью.
Прошло два месяца. Борис всячески пытался выкинуть из памяти все, что с ним произошло. Он перестал обвинять себя в убийстве человека, каждый раз повторяя, что она виновата сама. Ведь именно она его вывела. И вообще, он сделал это не специально. А все остальное было придумано и осуществлено только для того, чтобы не попасть в тюрьму без вины. Но каждый раз, его возвращали к реальности звонки Лериной матери, которая потеряла дочь и не имела представления, что случилось с ее ребенком. Разум понимал, что, скорее всего, ее нет в живых. Но сердце, напрочь, отказывалось в это верить. Еще и следователь не давал покоя, постоянно вызывая и допрашивая, возвращая его вновь и вновь в ту роковую и жуткую ночь. Но Борис держался стойко, говорил заученную историю и искренне делал вид, что понятия не имеет, куда могла исчезнуть его супруга. Хотя чувствовал, что Корноухов ему не доверяет и относится с большим подозрением.
Солнце светило ярче обычного, и Борис прятался от его напористых лучей за темными очками. Лежа на шезлонге, он вальяжно закинул руки за голову, наслаждаясь теплой погодой и прекрасным настроением. Лениво закрыв глаза, он стал подумывать о том, что неплохо бы съездить не море. Отдохнуть, позагорать и просто насладится жизнью. Сладко утопая в своих мечтах, он улыбнулся и стал представлять огромные волны, которые накрывают его своими крыльями, а затем отступают. Море, солнце, пляж… Красивые девушки в открытых купальниках, которые почти ничего не прикрывают, а наоборот выставляют напоказ все девичьи прелести… Алкоголь… Пенные вечеринки… Вдруг, его мечты прервала громкая трель телефонного звонка. «Корноухоув», высвечивалось на экране. «Что надо опять?» – недовольно буркнул он и взял трубку.
– Борис Васильевич, добрый день, – поприветствовал участковый.
– Добрый, Леонид Михайлович.
– Борис Васильевич, вам нужно будет подойти сегодня в отделение. Есть кое-какая информация о вашей жене, нужны ваши показания.
