Любовь серого оттенка. Свет, ставший ядом - страница 5

– А не проще ли провести суд?

– И показать всем, что светлые совершают ошибки, нарушают законы? Мы идеальны. Либо через суд мы убиваем темного, либо он дохнет от рук собственного правительства. Но только не она, нам нужна чистая репутация.

– Долго ли она продержится? Прошу прощения, но смею предположить, что она скорее умрет, чем мы изменим ее сознание.

– Ты новичок и не понимаешь, как сильно запущен ее случай. И она, к сожалению, не понимает.

– Я не забуду его, – встряла я, кое-как пошевелив треснувшими губами. – Избавьтесь от меня.

Мой собственный крик разрезал тишину светлой комнаты. Грудь, обтянутая прилипшей к вспотевшему телу футболкой, часто вздымалась из-за тяжелого дыхания. Я соскочила с кровати и сразу же помчалась в ванную, захлопнув дверь прямо перед носом брата.

– Что-то случилось? – его кулаки начали тарабанить в дверь.

– Просто ночной кошмар. Я приму душ и выйду.

Не дождавшись ответа Алекса, я включила воду и встала под холодные струи, не потрудившись даже снять одежду. Только когда плечи перестали дрожать, а дыхание стало более-менее ровным, я стянула промокшую футболку и кинула ее в раковину. Сама же села в ванну.

Волосы под тяжестью воды выпрямлялись и прилипали к голой спине, повторяя мой сгорбленный силуэт. Я поджала ноги и удобно положила голову на колени.

Воспоминания о сне растворялись в воде. Слишком быстро меня покидали образы, которые еще пару минут назад казались реальностью. Я отдышалась и почти спокойно закончила водные процедуры.

– Ты не выглядишь отдохнувшей, здоровой и полной сил. – У выхода из ванной меня ждал Алекс, хмуро оглядывая с ног до головы. – Ты исхудала, и глаза у тебя тусклые. Кожа всегда была такой бледной? Где здоровый румянец?

– Не понимаю, о чем ты.

Я обошла его и направилась на кухню, но он хвостиком последовал за мной и в итоге снова встал на пути.

– Что за кошмар?

– Не было никакого кошмара. Со мной все хорошо.

– Но ты же сказала, что тебе приснился кошмар.

Когда я такое говорила? Брат был уверен в своих словах и в том, что слышал от меня подобное заявление.

– Тебе показалось, – предположила я.

– Да? – Он скрестил руки на груди и немного прищурил глаза.

– Я кашляла? Нет. Значит, не вру. Я ничего не говорила.

– А что, если у тебя провалы в памяти? Ты просто сама веришь в свою ложь, поэтому не кашляешь.

– О чем ты? – Очень хотелось возмутиться, но пришлось остановиться и выдохнуть. Все-таки брат всегда был любопытным, как, впрочем, и я в детстве, неправильно винить его за желание докопаться до истины, даже если он говорил о безумных вещах. – По-твоему, можно так умело врать, что даже приступов не будет?

– Видимо, возможно.

– Смех, да и только. – Я помотала головой и все же добралась до чайника. – Ты говоришь нелепые вещи. Люди никогда не смогут врать. Забыл? Вранье – это плохо. А нам это не свойственно.

– С тобой явно что-то не так. Ты мне не нравишься.

Оставив меня с открытым ртом на том же месте, не дав сказать и слова, он ушел в свою комнату.

Что не так?

Аппетит пропал, даже печенье есть не хотелось, а все из-за нелепых предположений младшего брата, что со мной якобы что-то не так. Меня это будто оскорбляло. Со мной было что-то не так, поэтому я попала в оздоровительный лагерь. Сейчас же, за исключением отрешенности и усталости, я была в полном порядке.

Я повернула голову к окну. Пейзаж казался одновременно родным и совершенно чужим. Густые заросли кустарников разной высоты стеной отгораживали от неизвестности, размытых очертаний построек.