– Нет. Тебе сказали, что ты какая-то там серая, но потеря чутья темных и способности обжечь прикосновением еще не говорит о том, что ты приняла это внутри себя. Мы понятия не имеем, кто или что ты. Дело не в какой-то принадлежности. Просто ты способна вывести на эмоции, как на плохие, так и на хорошие, способна выгнать из зоны комфорта. Ты, черт возьми, рушишь все, ломаешь каждого изнутри. С тобой кто угодно даст волю тому, что он прячет. Поэтому даже твои выносящие мозг истерики, нравоучения, эгоизм и ревность – ключ к разрушению многолетних стереотипов. Если бы не твой характер, не твои чувства, о которых ты не боишься говорить, Брайен бы никогда даже не подумал о том, чтобы попытаться изменить наши миры.
Я слушала льющееся из Ребекки эмоциональное признание и открывала в себе новый источник неизвестных мне сил. От кончиков пальцев до макушки головы прошлась воображаемая «волна жизни», сгоняя прочь мертвенную бледность и жжение в опухших от слез глазах.
– Тогда, если ты сейчас так честна со мной, то признаешь, что все эти унижения – лишь попытки защиты?
– Разве это не очевидно? Мы не хотим чувствовать, не хотим откровенно показывать свою привязанность друг к другу. Потому что вместе с этим придет слабость и боль, и жить в темном мире станет невозможно. Ты разрушила то, что защищало нас от реальности.
– Звучит как обвинение.
– Потому что мы ненавидим тебя за это. Но одновременно с этим испытываем чувство благодарности.
Никогда не задумывалась о том, что у их негатива может быть такое весомое оправдание. Все это время я думала, что противна им из-за своего характера, что нарушаю их идиллию.
С одной стороны, так и было: я нарушила покой в пусть и заполненным болью, но их мире. Им было намного комфортнее прятать чувства внутри. Но с открывшейся мне сейчас стороны я поняла, что «волшебным» образом дотронулась до их сердец и вывернула наизнанку забитые еще в детстве души, вскрыла раны и вынудила посмотреть на мир глазами человека, признающего собственные чувства.
Это взбесило бы любого. Даже не буду отрицать, что на их месте не повела бы себя точно так же.
– Ты напоминаешь Эйми. Она походила на червяка в черном яблоке идеально продуманной системы. Не просто так она была изгоем.
– Но вы ее не прогоняли. И, видимо, система не настолько идеальна, раз дает сбой и на свет появляется кто-то вроде Эйми.
– Мы жалели ее и не расценивали как угрозу. Поэтому не заметили, как глубоко в сердце она проникла.
– Тогда ответь мне: сможете ли вы когда-нибудь принять меня?
– Тебе не кажется, что это уже произошло?
Не сдержав свой эмоциональный порыв, я накинулась на шокированную Ребекку. Она попыталась меня оттолкнуть, но сейчас я была намного сильнее ее. Я не могла объяснить, что именно дало мне такой внутренний подъем, просто на какое-то время поверила, что надежда еще есть.
– Знаешь, что меня отличает от Эйми? – Я отстранилась от все еще ошарашенной неожиданными объятиями Ребекки и с полной уверенностью заявила: – Я не сдаюсь. Поэтому даже не думайте о том, что когда-либо избавитесь от меня. Раньше я имела право на слабость, но не сейчас.
Звучало неправдоподобно, несмотря на мою уверенность. На подсознательном уровне я все еще чувствовала дрожь пугливой Авроры, ее неуверенность, ее незрелость и желание быть под защитой, избегать принятия решений. Вероятно, Ребекка увидела крупицы этой части меня в моих глазах, поэтому лишь сдержанно кивнула, делая шаг в сторону.
