Единственным, кто у меня остался, был Аехако, но я прогнала его.
Мужчины охотились всю неделю, и в пещерах было тихо. Когда Аехако, вернувшись с охоты с новыми мехами, подмигивает мне, я вспыхиваю от смущения. Особенно сложно держать себя в руках, когда он утверждает, что сберег эти шкуры, чтобы я сшила себе плащ. Какой же он заботливый!
А потом я вспоминаю фаллоимитатор во всей его красе и снова смущаюсь.
В тот же день возвращаются Лиз и Раахош с санями, полными мяса для племени, и остаются на ночь. Вместе с ними идет Кэшол, один из многих одиноких охотников са-кхуйи. Обнимаемся с Лиз, радуясь встрече. Она выглядит здоровой и светится от счастья и любви к своей половинке.
– Как проходит охота? – спрашиваю я, улыбаясь. – Твой приятель хорошо тебя кормит?
Она смеется в ответ и отходит в сторону, пропуская Кэшола, который несет на плечах тушу двисти в пещеры на обед. Кто-то направляет его в женскую пещеру, вероятно, потому что там Тиффани изо всех сил старается сотворить что-нибудь с шерстью двисти. Лиз смеется, снова привлекая мое внимание.
– Боже, да. Когда мы не трахаемся, как кролики, мы едим. Много едим, – она похлопывает себя по животу. – Раахош полон решимости заставить меня округлиться пораньше.
Инопланетник со шрамами наклоняется и целует свою пару в макушку.
– Я должен пойти поприветствовать своего вождя, – он направляется в сторону Вектала.
Лиз провожает его собственнической улыбкой, а затем поворачивается ко мне:
– Как дела? Как жизнь в переполненных пещерах?
– Здесь многолюдно, – соглашаюсь я. – Мы практически ходим по головам. Местные поговаривают о том, чтобы снова открыть вторую пещеру через пару лет, как только все дети появятся на свет.
– Правда?
Я киваю.
– Очевидно, неподалеку у них когда-то была вторая пещера, поменьше, но после эпидемии болезни кхуйи все перешли в одну.
– Так почему не открыть ее снова? – Лиз держит меня за талию, когда мы направляемся в женскую пещеру, чтобы присесть.
– Потому что не уверены, хватит ли у нас припасов, чтобы прокормить две пещеры, – объясняю я. В последнее время об этом много говорят. – В хорошую погоду до второй пещеры можно дойти за полдня, а в плохую добраться невозможно. Местные опасаются, что зимой кто-нибудь может умереть с голоду. Поэтому пока что мы останемся здесь и посмотрим, как пойдут дела.
Мысли о второй пещере вызывают во мне двоякие чувства. С одной стороны, было бы неплохо иметь возможность уединения, а с другой… я беспокоюсь, что это обернется ситуацией «отправим всех отвергнутых подальше», в которой не хочется оказаться.
– Я не против тесноты, – добавляю я через мгновение. – Я…
По пещере эхом разносится пронзительный крик. Переглянувшись, мы с Лиз мчимся в женскую пещеру, откуда раздался звук.
Оказавшись на месте, видим, как Меган обнимает Кэшола за шею, а он прижимает ее к себе, подхватив и уткнувшись лицом. Ноги Меган болтаются в воздухе, она смеется и визжит, а потом до нас доносится ОНА – тихая мелодия резонанса.
– Вот дерьмо! – Лиз радостно хлопает в ладоши. – Вы двое только что нашли отклик друг в друге?
– Так и есть, – отвечает Меган, целуя в щеку Кэшола и приводя его в замешательство. – Ты в порядке?
– Моя пара, – благоговейно произносит он, а затем снова кружит Меган. – Моя пара!
Она покрывает его лицо поцелуями, а затем чмокает в губы, чем полностью сбивает его с толку.
К тому времени у входа в пещеру уже собирается толпа, но Меган и Кэшол не обращают на окружающих никакого внимания. Она смотрит мужчине в глаза, преисполненная счастьем, а он не может насытиться прикосновениями. С тем же успехом нас могло бы и не существовать. Мурчание в пещере такое громкое, что тишина в моей груди ощущается болезненно.
