Двери открылись, оставив сомнения в предоперационной, уверенно шагнула к столу. Обведя присутствующих взглядом, приветственно произнесла:
– Здравствуйте всем! О, Ефим Андреевич, как хорошо, что вы с нами, и Валентина Геннадьевна в строю! Как я рада вас видеть!
– Наталья Леонидовна! Какие люди? Как больничный?
– Скучно! На работе, в родных стенах намного лучше.
– Да и мы по вам скучали, у меня всё готово.
– А у вас, Ефим Андреевич? Можно начинать?
Это люди, с которыми я работаю с самого начала своей карьеры в этой больнице, операционная сестра и анестезиолог. Ещё бы ассистента сюда, да только он пока занят другим больным, и как только освободится, обязательно подключится.
– Минуту, и можно будет начинать, ну что, паренёк, тебе сегодня повезло, сам ангел прилетел тебя спасать.
– Ох, и скажете же вы, Ефим Андреевич, сложно у него всё, а я, к сожалению, не ангел.
Дверь в операционную открылась, и зашёл ассистент, тоже хирург, Тарас. Смышлёный молодой человек, схватывает на лету, не любит лишних разговоров и не смог сработаться ни с одним из хирургов данной больницы, кроме меня.
Нет, конечно, когда нужен помощник, он не отказывает другим, да и сам, если оперирует, то принимает в помощники любого, но гармоничные и понятные отношения только в тандеме, как сейчас. Полное взаимопонимание и связь на высшем уровне в операционной.
– Я готов, – он встал к столу и посмотрел на анестезиолога.
– Ну что, ребята, всё хорошо, можно начинать.
Работа закипела, привычные движения, понятные задачи. Как могли, собирали в кучу месиво в животе у пострадавшего, огромная кровопотеря, пришлось заказать донорскую. Несколько часов работы, куча ненормативной лексики и литр пота с наших лбов. Спина уже начала болеть от напряжения. Оставался последний шов.
– Всё, операция закончена, пациента в реанимацию, а мы идём дальше работать, может, ещё есть люди, кому нужна помощь. Мы все большие молодцы, осталось верить, что молодой организм справится.
Валентина Геннадьевна, как всегда, пересчитав все инструменты и салфетки, произнесла:
– Будет жить! Никуда не денется, эту ночь за ним присмотрим, а там уже и на поправку пойдёт.
Я всегда удивлялась её неиссякаемому оптимизму. Но верила в её слова, когда она так говорила про пациента, он всегда поправлялся.
Из операционной снова направилась в приёмное отделение, пострадавших было много, и хотя у многих были незначительные травмы, им тоже нужна помощь. Меня догнал Тарас.
– Наталья Леонидовна! Как вы?!
– Да нормально, знаешь, на работе даже лучше. Не надо было вообще больничный брать.
– Это хорошо, тут говорят, у вас проблемы в личной жизни и вообще… – оборвавшись на полуслове, сконфуженно опустил глаза в пол. – Вы, если что, обращайтесь, помогу чем смогу.
Прекрасно понимаю, кто слухи распространяет. Даже понимаю, почему, только причина эта надуманная и ко мне не имеет никакого отношения. А всё – женский норов и ревность, глаза совсем затуманили. Не спорю, отношения между мной и главным врачом больницы выходят за рамки служебных. Да только дружеские отношения у нас со времён прохождения службы на передовой, но разве я должна объяснять что-либо?
– А ещё что говорят?
– Да много чего, вы уволиться надумали? Зачем? Или нашли другую работу?
В таких разговорах много нового про себя узнаешь. Даже то, что совершенно не собираешься делать.
– Я пока не думала над этим и не собиралась. А ты голову себе не забивай лишними мыслями, тебе они зачем, о работе думай, о пациентах.
