Белка подняла полу халата, другой рукой взяла со стола стетоскоп и опустила его от пупка вниз, скривила рожицу и высунула язык, телефон на пакетной съемке сделал двенадцать снимков. Михаил подошел к столу и запустил руку девушке под халат.
– Вот бесстыдный Бельчонок. Ну как тебе не стыдно – на работе без трусов ходить.
– Ну подлец ты какой, Мишка! Сам же сказал! Мне и так стыдно! А ты еще прикалываешься!
– А где тебе стыдно?
– Там и стыдно! А ты не чувствуешь?
– Чувствую. Дай губы.
– Ну Мишутка. Ну не надо. Работа же. Анна Сергевна за стеной.
– И хорошо. Садись на стол. Давай свои модельные ноги. Поднимай. Проверим, как твой бельчонок поживает. Ооо, да он чего-то хочет. Голодный.
– Ну какой ты, Мишка… развратник. Я и не хотела ничего. Пока ты не пришел. Ну подумай, как это выглядит: я, старшая медсестра, на своем столе лежу… а ноги у тебя на…
– Да, Бельчонок, это ужасно. Вставай. Поеду я домой.
– Ну убью тебя щас! Давай уже! Продолжай!
Раздался стук в дверь: «Бэла!» – девушка сжала бедрами шею Михаила, каблуки ее вонзились ему в спину, она остановила стон ладошкой, резко убрала ноги и вскочила со стола, разглаживая полу халата, приложила палец к губам и сделала страшные глаза. Они постояли молча, пока не услышали стук удалявшихся каблуков.
– Вот видишь! – громким шепотом проговорили губы Белки.
– Да все нормально. Можешь же ты… пообедать. Зато ты теперь наеденная. А я голодный. Давай теперь ты.
– Ну нет, Мишка, я боюсь. Подожди до вечера.
– Да, буду вот так торчком по людям ездить.
– Ну ты его успокой. Скажи, что я его люблю. Пусть подождет.
– Не, люблю – вы такое видали. Я тебе в следующий раз из кухни смску пришлю, когда ты на диване чего-нибудь захочешь. А ты своему бельчонку это передашь. Идет?
– Ну, Мишутка, ну я отработаю, ты же знаешь. Не заставляй меня сейчас. Вечером.
– Бонус?
– Ладно. Что с тобой делать.
– Любой?
– Ну любой, любой! Все, уходи, тихонько. Пока.
Михаил вышел из поликлиники, уселся в машину и закурил. И почему ты ее именно на работе так хочешь. Приехал же – не хотел ничего. Может, это слегка public sex получается. Хоть фото сделал. Надо посмотреть. О, классные. Ну чем тебе жизнь не малина: машинку купил, диван новый, и медсестра у тебя персональная. Со стетоскопом. Надо еще секс-наряд медсестры добавить в Sexy Lingerie. Он набрал оптовиков и договорился, что приедет еще раз. Потом набрал Тимку.
– Привет, брат. Рулишь? Ездит бимер?
– Да с утра уже ездит.
– Заключил договор?
– Да, набрал образцов, а Белкины подружки все растащили. Придется опять ехать. Тебе не надо?
– Подружек? Всегда. Привезешь? В подарочной упаковке.
– Разбежались все. Сечешь: я захожу к Белке в кабинет, а они там все… одетые уже. Лучше бы они были голые.
– В наших платичках? По больнице бегали?! Свистишь!
– Точно говорю!
– Да ладно! Так че – опять поедешь?
– Ну да. Может ты Дашунчику хочешь. Так я два комплекта возьму сразу.
– Ну ясен перец. Бери!
Через полчаса Михаил припарковался, опять загрузил полный салон коробок и вспомнил, что обещал забрать деньги за часы. Вот, мать. И ехать ты не хочешь, а едешь. Что такое с тобой. Не можешь ты… Ну, не могу. Уникальная она, все-таки, женщина. Ладно, только бизнес. Никакого Калигулы с чаем.
Он поднялся по лестнице, потоптался у двери и постучал дверным молотком. Минуты три ничего не было слышно. Вот и отличненько. Скажу Белке, чтоб завтра деньги забрала. Черт, вот ты Дуридом, – сразу надо было так сказать!
