Отец Андрей взялся за дело с энтузиазмом: собирал детские вещи с прихожан, добывал деньги у жертвователей, названивал в интернат, выяснял, уточнял, что им нужно в первую очередь, мотался по магазинам. И вот, наконец, он едет туда сам и везет горы подарков для детей и необходимых вещей для интерната. Для первого визита этого достаточно. А там – побеседует с персоналом, с малышами. Он даже написал себе шпаргалки, планируя, о чем будет говорить: он будет призывать их верить, молиться, надеяться. Расскажет разные истории об исцелениях из Писания и житий святых.
Сегодня служить там Литургию он, конечно же, не будет, а в будущем, возможно, получится и это. Но запасные дары с собой он все-таки взял – а вдруг кого-то срочно понадобится причастить. Хотя там еще придется разбираться, кто из детей крещен, а кто – нет.
Вез его на своей машине прихожанин Сергей Палыч, пожилой мужчина, веселый, добродушный и разговорчивый.
– Батюшка, как вы думаете, долго такая погода продержится? Вот бы подольше, прям до Пасхи, – не ожидая ответа, разглагольствовал он. – Эх, красота-то какая! Как же здорово, что я вызвался везти вас. Как же хорошо за городом! Весна! Смотрите, снега уже совсем мало осталось, почти везде стаял. Завтра Благовещение. Не знаете, у нас в храме будут птичек на волю выпускать? Ох, как это приятно наблюдать, особенно детки радуются. Я своих всегда привожу.
– Простите, Сергей Палыч, разве ваши дети еще не выросли? – удивился отец Андрей.
– Да нет, что вы. Это я про внуков. А у вас, батюшка, детки есть? Много?
– Нет, к сожалению. Чем-то мы с матушкой Бога прогневили – не дает.
– Ну, какие ваши годы, еще, Бог даст, народятся.
Так за разговорами они добрались до поселка с поэтичным названием «Лебяжье озеро». Озера там они не обнаружили, но интернат нашли сразу. Они уткнулись в крепкие стальные ворота, а от них в обе стороны тянулся унылый серый забор, высокий, с плотно пригнанными досками. «Будто кто-то хочет закрыть от тех, кто там, за забором, внешний мир, – подумал отец Андрей. – Или их спрятать от людей, которые здесь, снаружи, чтобы люди не видели их и забыли об их существовании?»
Ворота открылись. Их глазам предстало унылое, тоже серое, двухэтажное казенного вида здание. Под стать забору. Слева от здания – сад, похоже, яблоневый, сейчас еще голый, тоже серый. Прямо через сад тянутся какие-то ужасные трубы, выкрашенные ядовито-оранжевой краской. Справа – две беседки. Спортивная площадка с футбольными воротами и низко подвешенными кольцами для баскетбола. Детская площадка с невысокой горкой и качелями. И нигде ни души… Очарование яркого весеннего дня пропало совсем. Отец Андрей даже поежился от этой серой неуютности.
Машина остановилась у входа в дом. Дверь открылась, и им навстречу вышла миловидная женщина лет сорока.
– Здравствуйте, здравствуйте! – Она, улыбаясь, шла к машине. – Добро пожаловать! Мы так рады, так рады, что и на наш интернат кто-то обратил внимание. Пожалуйста… Добро пожаловать… Входите… Проходите… – Она смутилась и замолчала.
Отец Алексей вышел из машины. Руки его были заняты двумя коробками, которые никуда не влезали и он всю дорогу держал их на коленях, в ногах же у него стояли большие упаковки памперсов, часть которых теперь вывалилась на дорожку, сметенная сутаной батюшки.
– День добрый, – стараясь быть бодрым и веселым, ответствовал он женщине. – Я – отец Андрей, а вы, я так понимаю, Елена Федоровна, директор этого заведения?
